СТАЛИН И ГИТЛЕР. НЕ БЛИЗНЕЦЫ, НО БРАТЬЯ
Почему два диктатора испытывали друг к другу чуть ли не братскую любовь
Семен КИПЕРМАН, Хайфа
Знаменитая карикатура из западной печати была подписана так: "Любопытно, сколько продлится этот медовый месяц?"
В последнее время в передачах российского телевидения и других СМИ наблюдается своеобразный "Сталинский ренессанс" - воспевание роли "вождя и учителя" в истории СССР. Активными пропагандистами этого шумного шоу выступают коммунистический "партайгеноссе" Геннадий Зюганов, ярый сторонник возрождения советской империи писатель Александр Проханов, феномен популярности которого поддерживал недавно почивший в бозе автор книги "Генералиссимус" Владимир Карпов и иже с ними. В связи с этим припоминаются события в "стране победившего социализма", описанные в многочисленных источниках - российских и зарубежных, в которых анализируется и дается трезвая оценка эпохе сталинщины, и, наконец, свидетелем которых и мне довелось быть.
Хорошо помню интервью бывшего члена Политбюро, секретаря ЦК КПСС Александра Яковлева, опубликованное в "Литературной газете" и озаглавленного "У нас был фашизм почище гитлеровского". В нем в частности, говорилось:
"Сталинский режим - это дальнейшее развитие фашизма... Гитлер - это сволочь, это понятно. Но концлагеря, газовые камеры мы придумали раньше него. А еще придумали кое-что, чего даже и у него не было. Практика захвата детей-заложников у Гитлера была? Нет. А у нас была. Гитлер с 1933-го по 1939-й уничтожил десять тысяч своих политических противников. У нас, как известно, были убиты миллионы. А после реабилитации оказалось, что подавляющее большинство в действительности никогда не были политическими противниками режима".
Британский историк Алан Буллок, раскрывая биографии Гитлера и Сталина на фоне событий ХХ века, показывает как они становились "порою единомышленниками и даже союзниками". Вот один пример, связанный с испанскими событиями середины минувшего века. До 1936 года, пишет А.Буллок, ни один из диктаторов не проявлял к Испании особого интереса... Хотя Гитлер в испанском конфликте встал на сторону будущего победителя, а Сталин - побежденного, в их позициях и в тактике можно усмотреть параллели... И Гитлер, и Сталин высоко оценивали отвлекающий эффект войны: для Гитлера она была ценна тем что давала возможность Германии продолжать перевооружение, а Сталину, благодаря продолжающемуся расколу европейских держав, давала возможность проводить чистки, не опасаясь угрозы извне. Каждый из них мог использовать свое участие с пропагандистскими целями: Гитлер для крестового похода против большевизма. А Сталин - для отождествления России с антифашизмом (см. А.Буллок. "Гитлер и Сталин: жизнь великих диктаторов" - т. 2, с. 108).
И Сталину народ верил. Тем временем под разговоры об интернационализме сталинские эмиссары из НКВД под строжайшим секретом вывозили на судах золотой запас республиканского правительства. Таким образом, в глазах многих людей, симпатизировавших делу республиканцев Испании, был создан и серьезный противовес тому ужасному впечатлению, которое создали во всем мире советские чистки. И сегодня нет окончательного ответа, сколько же всего было арестовано, расстреляно и сослано в концентрационные лагеря.
Помню, как мальчишками с радушием встречали мы во дворцах пионеров испанских ребят.
Другой пример, приведенный А.Буллоком.
13 марта, когда Гитлер праздновал аннексию Австрии, Сталин отмечал успех другого рода: в этот день в Москве завершился судебный процесс и вынесен смертный приговор, а затем сразу расстреляны все из оставшихся к тому времени членов ленинского Политбюро: Бухарин, Рыков и Крестинский. Сегодня мало вспоминают, что почти все казненные, по сути, были реабилитированы. Правда, оставался еще в живых находившийся в эмиграции Троцкий. Но и его достанет рука Сталина в 1940 г. в Мексике.
Черная полоса сталинских репрессий, слава Богу, обошла нашу семью в 30-е годы. Но помню, какое разочарование испытали все взрослые после сообщения по радио об освобождении Максима Литвинова от должности наркома иностранных дел. А вот Гитлер наверняка испытывал удовлетворение от подарка Сталина, когда тот сменил на посту наркома иностранных дел М.Литвинова (еврея Меера Валлаха) Молотовым. Открывалась возможность заключить пакт со Сталиным для осуществления своих ближайших захватнических целей на Западе, а затем и против СССР. К тому же на протяжении 17 месяцев СССР поставлял Германии стратегическое сырье вплоть до 22 июня 1941 г.
Именно в годы Большого террора появляются первые "дела еврейских заговорщиков", а подписание советско-германского пакта, массовые депортации на оккупированных Советским Союзом западных территориях привели к прекращению антинацистской пропаганды в СССР и последующему замалчиванию немецких преступлений в самой Германии и в оккупированных гитлеровцами странах.
Примечательную оценку отношений Гитлера и Сталина дал в опубликованной рецензии на книгу Генри Пикера "Застольные разговоры Гитлера" Валерий Лебедев (Бостон, США), которую он озаглавил "За что Гитлер и Сталин любили друг друга". Изданная впервые в Германии в 1951 г. книга была запрещена в СССР и находилась в спецхране. Первый перевод был издан в России только спустя сорок с лишним лет в 1993 году.
Напомню, что Генри Пикер в 1942 году был тридцатилетним нацистом, фанатично верным фюреру. Отец его покровительствовал Гитлеру еще в 20-х годах. Фюрер отблагодарил Пикера-старшего, освободив сына от отправки на Восточный фронт и прикомандировал его к собственной ставке "Вольфшанце" ("Волчье логово"). Там Генри вел записи с марта по конец июля 1942 г. В этом логове Гитлер на обедах, на которые приглашал свое окружение, разглагольствовал на самые различные темы: о реакционной сущности всякой религии (особенно христианства), о невероятных способностях евреев к выживанию, об обучении покоренных славян сложению и вычитанию в пределах сотни и ничему более, о страшной опасности смешанных браков и о многом другом.
Обратимся к тем местам разговоров, в которых Гитлер хвалил Сталина и где ясно видны политические пристрастия немецкого диктатора. В борьбе за упрочение своей власти Гитлер не чурался брать пример и перенимать опыт других, и в первую очередь - с коммунистов и лично товарища Сталина. Казалось бы, Сталин -злейший враг, Гитлер должен отзываться о нем в самых резких негативных тонах. Ничего подобного. О Черчилле или Рузвельте всегда говорил со злобой. Черчилль у него - тупой пьяница, Рузвельт - безумный сифилитик, притом полукровка. Поддакивающих - Чемберлена и Даладье - Гитлер называл "поддающимися червячками". А вот Сталин всегда упоминается Гитлером с эпитетом "гениальный". Например, разговор 21 августа он завершает словами:
"Гениальный Сталин вполне осознавал, что при осуществлении его планов мировой революции..." (ну, и далее, как было бы плохо всему миру от коммунизма русского образца).
Писательница Елена Ржевская отмечает, что Геббельс в своих дневниках записывал о своего рода любви с первого взгляда:
"Фюрер увидел Сталина в фильме, и он тотчас показался ему симпатичным. С этого, собственно, началась германо-русская коалиция". (см. Е.Ржевская. "Геббельс. Портрет на фоне дневника". М. 1994, с. 221). Неоднократно Гитлер в своих застольных беседах скромно именовал его гением. Очень одобрял фюрер Сталина за его массовый отстрел советского командного и офицерского состава. Не только из-за чисто практических целей (тому он сам способствовал, приказав подкинуть советской разведке компромат о сотрудничестве Тухачевского с германскими спецслужбами), но именно из-за идеологических. Гитлер полагал, что нелояльность среди военных должна пресекаться. А что такое "радикальное решение"? Это физическая ликвидация нелояльных. Эту совсем не сложную композицию Сталин и оформил в знаменитый афоризм: "Есть человек - есть проблема, нет человека - нет проблемы".
Именно Гитлер показал пример ликвидации проблем таким простым способом, когда летом 1934 г. одним ударом ликвидировал все руководство СС (штурмовых отрядов) во главе со своим бывшим начальником Ремом, вызвав восхищение Сталина. По словам Микояна, пишет Е.Ржевская, Сталин, узнав об этом, на заседании Политбюро воскликнул: "Молодец этот Гитлер! Он показал, как надо поступать с политическими противниками!" И принял этот метод на вооружение. Но будучи, по определению Бухарина, "гениальным дозировщиком", не стал спешить. Он основательно подготовил убийство Кирова и только с 1935 г. приступил к постепенной ликвидации "нелояльных".
В.Лебедев отмечает, что в понимании Сталина термин "нелояльность" это вовсе не бунт, не неподчинение или создание новых фракций. Подобное к середине 30-х годов было изжито. Даже анекдот о том, почему Ленин туфли носил, а Сталин сапоги. Потому что Сталин страну в болото завел, боялись даже на кухне пересказывать.
После покушения полковника Штауфенберга на Гитлера 20 июля 1944 г. (операция "Валькирия") Гитлер опять вспомнил своего друга и выразил свое восхищение, что вот, мол, тот до конца истребил старый офицерский состав, а он, Гитлер, хотя и подал старику пример, не до конца. И вот результат.
Поэтому не таким уж вынужденным политическим ходом явился тост Сталина после подписания договора о ненападении и секретных протоколов 23 августа 1939 года, поднятый им "За здоровье великого вождя немецкого народа и лучшего друга СССР Адольфа Гитлера". Не мог Сталин не отдать должное способному ученику, который кое в чем превосходил учителя. Не забыл Сталин провозгласить здравицу и за верного соратника Гитлера "рейхсфюрера СС как надежного гаранта порядка в Германии".
Хотелось бы знать, как реагируют ветераны войны, шествующие с портретами генералиссимуса Сталина по улицам Москвы, когда им напоминают об этом. А ведь многие, полагаю, читали о том, как хвастался гитлеровский министр Риббентроп, рассказывая главному идеологу нацизма Розенбергу о приеме на "ближней даче" Сталина, как потчевали там немецких друзей, и "русские были очень милы", и где он (Риббентроп) себя чувствовал, как среди старых национал-социалистов".
Мне могут возразить, что времена и люди сегодня иные, но и прошлое, и пережитое не следует забывать. А уж евреи помнят о заверении, данном Сталиным Гитлеру, через того же Риббентропа, о своем одобрении мероприятий Гитлера по отношению к евреям, и что придет час, когда и он поступит с ними точно так же.
Обратимся еще раз к А.Буллоку, который рассказывает, что вместе с Риббентропом Гитлер направил в Москву личного фотографа Хоффмана. Он был заинтересован в фотографиях, запечатлевших моменты заключения договора. Но не только. Хоффману было поручено, чтобы тот заснял с близкого расстояния мочки ушей Сталина, по которым Гитлер надеялся определить, течет ли в жилах советского вождя еврейская кровь (если они прижаты к черепу - еврей, а если нет - ариец). С облегчением Гитлер признал, что Сталин успешно прошел тест и не является евреем.
Не исключено, что Гитлер мог вспомнить о фотографии Сталина, когда в Ванзее в январе 1942 года был принят секретный проект "окончательного решения еврейского вопроса". Можно напомнить защитникам Москвы, как Сталин в беседе с английским министром иностранных дел Энтони Иденом в декабре 1941 г. заметил, что Гитлер проявил себя исключительным гением, ибо сумел в короткий срок превратить разобщенный и разоренный немецкий народ в великую державу (М.Геллер, А.Некрич, "Утопия у власти").
- Вот только, - добавил Сталин, - Гитлер показал, что у него есть фатальный недостаток. Он не знает, когда нужно остановиться.
На не скрывшуюся улыбку Идена, Сталин сказал собеседнику:
- Могу вас заверить, то я всегда смогу остановиться.
А ведь действительно в 1938 г. Сталин показал, что может остановиться. На время остановить машину репрессий, заменив Ежова Берией. Но как признал Н.Хрущев: "террор отнюдь не прекратился - он стал тоньше и разборчивей".
И не раз "дядюшка Джо" сокрушался, что потерял такого друга. Сюда можно добавить фразу, которую говаривал он уже после войны:
"Эх, с немцами мы были бы непобедимы" (эта фраза приводится в книге С.Аллилуевой "Только один год", Нью-Йорк, 1970, с. 339).
Сегодняшним дружинникам Зюганова и Проханова, шествующим с портретами "вождя народов" не лишне было бы напомнить и о том, что Гитлера и Сталина связывали не только общие представления о необходимости жестокости по отношению к народам. И здесь Сталин оказался оригинальнее Гитлера: тот практиковал истребление других народов, а Сталин - собственного. Даже по части отдельных деталей управления партией и населением Адольф Алоизыч перенял опыт Иосифа Виссарионыча. В гитлеровских концлагерях система правления проводилась с помощью капо, набираемых из уголовников, что целиком было заимствованно из сталинских лагерей. А гестаповцы проходили практику у костоломов НКВД, которые к тому времени имели более солидный опыт, чем молодые гитлеровцы.
Тот, кто почитает Солженицына, может узнать, что знаменитые душегубки изобрели, оказывается, не у Гитлера, а в советском НКВД в 1937 г. (см. "Двести лет вместе", т. 2. с. 297).
Во время "Застольных разговоров" Гитлер высказывал сожаление, что не организовал стахановское движение, о котором отзывался весьма лестно. 22 июня 1942 г., в годовщину нападения на СССР, Гитлер на ужине выразил респект другу:
"К Сталину, безусловно, тоже нужно относиться с должным уважением. В своем роде он просто гениальный тип... его планы развития экономики настолько масштабны... с помощью этого движения удалось добиться необычайно больших успехов в деле воспитания русских рабочих с их особым складом ума и души".
Вот только не уточнил Гитлер, каким складом ума и души он восхищался у русских рабочих, воспитанных коммунистическим режимом. Здесь не было секретов. Возможно, не знал тогда еще несостоявшийся немецкий фюрер о принятом Сталиным в августе 1932 г. самом жестоком из серии законов, направленных на укрепление государственной дисциплины "об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укрепления общественной собственности". Это был надежный метод.
Уверенность в своей правоте и праве на уничтожение своих врагов как раз и роднила сиамских близнецов - коммунистов и нацистов. В своем политическом завещании, составленном накануне самоубийства, Гитлер написал:
"И впредь должно быть целью немецкого народа завоевание пространства на Востоке", а закончил сей документ словами: "Прежде всего я вменяю в обязанность руководству и народу, чтобы строжайшим образом соблюдались расовые законы и оказывалось беспощадное сопротивление отравителю всех народов - международному еврейству". (цит.: Иоахим Фест. "Адольф Гитлер. Биография". Пермь, 1993, т. 3, сс. 382-383).
Как Сталин претворял в жизнь этот завет, известно, и многие из нас почувствовали это на себе.
Гитлер потерпел поражение в развязанной им Второй мировой войне. Его победителя не судили, как нацистов, на Нюрнбергском процессе и, после смерти Гитлера в 1945 г. ему было отведено еще 7 лет жизни, за которые он сумел значительно пополнить список своих жертв. Поэтому трудно понять, как могут те, у кого в сталинском ГУЛАГе погибли близкие, продолжать вздыхать по твердой руке вождя, создавшего великую армию "рабов". Бог им судья. Империя, управляемая его наследниками, развалилась и вряд ли по ней плачут россияне. Разве что Проханов и Ко.
У России богатое прошлое, но упоение прошлым, особенно сталинским периодом, не сулит хорошего в будущем.
сайт продолжает серию публикаций в рубрике «Цена победы». Сегодня гость одноименной передачи на радиостанции «Эхо Москвы» историк, писатель Елена Съянова рассказывает о «симпатиях» между Сталиным и Гитлером. Эфир провели Виталий Дымарский и Дмитрий Захаров. Полностью прочесть и послушать оригинальное интервью можно по
ссылке
Фактически нигде ни Гитлер, ни Геббельс, ни Гесс, кроме официальных документов, не употребляют фамилию Сталин. Если они обмениваются какими-то письмами, записками, какими-то разработками, не уже в окончательном варианте, а в стадии работы, там везде — Джугашвили. Только представьте, как просто написать фамилию Сталин немецкими буквами и как сложно написать Джугашвили.
Вспомним небольшой кусочек из воспоминаний Бережкова, переводчика Сталина, который рассказывает о том, как он вместе с Молотовым в ноябре 1940 года был на приеме у Гитлера во время переговоров по советско-германскому пакту. И вот, по окончании беседы, перед тем, как расстаться, Гитлер, пожимая Молотову руку, произнес: «Я считаю Сталина выдающейся исторической личностью, да и сам тщу себя мыслью, что войду в историю. И, естественно, что два таких политических деятеля, как мы, должны встретиться. Я прошу Вас, господин Молотов, передать господину Сталину мой привет и мое предложение о такой встрече в недалеком будущем».
Гитлер: «Я считаю Сталина выдающейся исторической личностью…»
Складывается такое впечатление, что Гитлер довольно много размышлял о Сталине, но довольно скупо высказывался (ну, или до нас дошло мало его высказываний). Например, в 1932 году (пересказ Гесса) в семье Муссолини произошла какая-то очередная неприятность, и Гитлер отметил, что его (Муссолини) погубит семья, как когда-то погубила Бонапарта. А вот что касается Сталина, подчеркнул он, вот — политик, вождь, на которого не влияет его семья, не влияют родственники, хотя их у него много, и, соответственно, делайте выводы. Правда, какие — можно только догадываться.
Дальше 1933 год. Вообще у нас не было такой должности как заместитель Сталина, а в Германии была. Заместителем Гитлера был Рудольф Гесс, у которого было так называемое бюро Гесса — структура, которая дублировала очень много разных структур: государственных, партийных и прочих. И там был такой интересный отдел, который занимался изучением личностей европейских политиков: их физических характеристик, пристрастий, слабостей, недостатков, семей.
И вот с самого начала, как только это бюро создало такой отдел, началось некоторое такое расхождение между сотрудниками. Часть сотрудников доказывала, что после смерти Ленина Россия под руководством Сталина пошла по пути восточной деспотии, то есть уже к середине 1930-х годов накопила черты восточной деспотии, именно исходя из личности Сталина. Вторая часть сотрудников говорила о том, что Сталин не подвержен никаким национальным признакам: он — интернационалист, и Россия идет по интернациональному пути, не имея никакой национальной окраски. Интересно, какая из этих групп все-таки оказала большее влияние на Гесса? Почему-то думается, что все-таки вторая. Для Гесса Сталин был больше интернационалистом, но насколько он смог что-либо передать или доказать Гитлеру, вот тут сказать сложно.
1937−1938 годы. Здесь довольно много «якобы» высказываний Гитлера о генеральских чистках Сталина. Почему «якобы»? Потому что они не прямые (ну, кто-то с чьих-то слов записал). Но тем не менее суть этих высказываний заключается в том, что Гитлер одобрял такую «крутость» этой разборки, волю Сталина. Из этого он сделал вывод, что в ближайшие 15 лет Россия воевать не будет.
Вернемся на три года назад. 1934 год. Гитлер уничтожает своего соратника Эрнста Рёма и других командиров штурмовых отрядов СА. И как рассказывал Микоян, опять же, в переложении Бережкова, на первом же после убийства Рёма заседании Политбюро Сталин сказал: «Вы слыхали, что произошло в Германии? Гитлер какой молодец! Вот как надо поступать с политическими противниками». Так что, кто с кого брал пример, установить трудно. Гитлер, к слову, очень сожалел в 1945 году о том, что когда-то расправился с Рёмом, а не с генералами по примеру Сталина. Было и такое.
14 марта 1939 года. Гесс пишет своему другу Альбрехту Хаусхоферу: «После Мюнхена фюрер считает всех действующих западных политиков червями, выползшими после дождя, а Сталина — танком, который, если сдвинется и пойдет…».
Гитлер любил называть Сталина восточным деспотом
А вот по поводу «азиатской породы». 1939 год. Вероятно, мизансцена была такая: Гитлер и его окружение в кинозале смотрели какой-то, может быть, советский фильм, где был Сталин. И Борман пишет так: «На просмотре фюрер заметил, что советский диктатор напоминает ему сильного зверя азиатской породы. Фюрер выразил сожаление, что эта порода плохо им изучена».
Вновь 1939 год. Ситуация была такая: Гитлер готовил программную речь в рейхстаге с обвинениями Польши и ответом Рузвельту на его послание от 14 апреля. В этом послании Рузвельт предлагал себя в качестве «доброго посредника между Германией и Европой» и приложил список из 30 стран, на которые в ближайшие пятнадцать или двадцать пять лет Германия не должна нападать. И если, опять же, верить Гессу, то Гитлер над этим посланием и над этим предложением США в качестве посредника довольно так иронизировал, посмеивался. Сам же Гесс по этому поводу говорит так: «Этот колонизатор (о Рузвельте) желал бы немцев загнать в резервации, как своих краснокожих. Нас, немцев! Нас, великую нацию! А его соединенная помойка смеет диктовать нам, великой нации. Эти свинорылые демократы забудут Версаль, только когда ты (Гитлер) обнимешься со Сталиным». То есть тут уже возникают какие-то мотивы к будущему сближению.
А Борман, кстати, о том же самом говорит кратко и по сути. Это в одном из его блокнотов, которые были найдены в 1945 году. Вот такая запись: «Был разговор о возможном контакте с Кремлем. Фюрер выразил нежелание идти на личную встречу со Сталиным. Фюрер, однако, согласился, что предстоящая речь в рейхстаге не будет содержать критики Кремля и советского строя».
Иоахим фон Риббентроп и Иосиф Сталин при подписании Пакта о ненападении в Кремле, 23 августа 1939 года
Отметим, что это было взаимно, то есть ругань в обе стороны прекратилась. Но здесь, конечно, больше не личных отношений между Гитлером и Сталиным, а прагматики, дипломатии, геополитики. Это такой период, когда все вопят о мире, но все уже понимают необходимость военных блоков, и идет вот это нащупывание: кто с кем. Ведь в это же время, летом, ведутся переговоры в Москве: Россия, Англия, Франция. Переговоры идут, идут, а Гитлер ужасно нервничает, потому что для него союз России с Англией и Францией был подобен смерти. Сам он отказывается ехать в Москву, но у него постоянно идут намерения кого-то туда пропихнуть. Сначала он пытается отправить Гесса. Почему? Гесс воспитывался в Александрии, в таком интернациональном городе, и Гитлер считал, что Гесс лучше поймет, как он пишет, «примитивно-пафосную логику азиата». Вот это тоже, кстати, характеристика.
Потом он начинает пропихивать главу Соединенного профсоюза или Трудового фронта Лея. Телеграмма посла в Москве Шуленбурга Гитлеру: «В 11 часов получил согласие Молотова на неофициальный визит доктора Лея. Министр дал понять, что Сталин примет его для дружеской беседы в день приезда». Это 21 августа.
Но в этот же день переговоры заканчиваются. И Гитлер между двумя и тремя часами отправляет Сталину телеграмму, составленную Гессом. Телеграмма звучит так: «Напряжение между Германией и Польшей сделалось нестерпимым… кризис может разразиться со дня на день… Я считаю, что при наличии намерений обоих государств вступить в новые отношения друг с другом, представляется целесообразным не терять времени… Я был бы рад получить от Вас скорый ответ. Адольф Гитлер».
В 1939 году Сталин и Гитлер должны были встретиться, но не сложилось
Интересная вещь: на протяжении войны, уже после 22 июня 1941 года, Гитлер, если верить различным немецким источникам, достаточно часто высказывался в отношении Сталина, и, более того, ему принадлежит такая цитата, что после победы над Россией было бы лучше всего поручить управление страной Сталину (конечно, при германской гегемонии), поскольку он лучше, чем кто-либо другой, способен справиться с русскими. То есть, если верить этой цитате фюрера, он рассчитывал на Сталина как на вассала, управляющего, которого Германия посадит руководить порабощенным Советским Союзом.
В дневниках Геббельса от 4 марта 1945 года, то есть когда положение нацистской Германии было уже безнадежным и Гитлер стремился договориться с Москвой, есть такая запись: «Фюрер прав, говоря, что Сталину легче всего совершить крутой поворот, поскольку ему не надо принимать во внимание общественное мнение… В последние дни Гитлер ощутил еще большую близость к Сталину, высоко оценив его как гениального человека, заслуживающего безграничного уважения. Сравнивая себя со Сталиным, фюрер не скрывал чувства восхищения, многократно повторяя, что присущие им обоим величие и непоколебимость не знают в своей сущности ни шатания, ни уступчивости, характерных для буржуазных политиков».
Телеграмма Гитлера Сталину, август 1939 года
Интересная деталь: на протяжении всей войны не зафиксировано ни одного высказывания (заслуживающего доверия) Гитлера о Сталине как полководце, стратеге, тактике. То есть он ни разу не оценил его с этой точки зрения. Но отметим, что Гитлер ценил Сталина выше, чем западных политиков: Черчилля, Рузвельта и так далее.
С Рузвельтом, вообще, сложнее. Это был второй политик, которого Гитлер не понимал. У него как-то не хватило времени в нем разобраться. Первым же был Сталин. Гитлер считал его непрозрачной личностью, как раз именно как азиата, который абсолютно неадекватен вообще здравому смыслу с точки зрения Гитлера, который может повести себя абсолютно непредсказуемо. Он, кстати, считал, что некоторые решения Сталина как раз продиктованы вот этой азиатской непредсказуемостью, вот этой алогичностью.
Гитлер ценил Сталина выше, чем Черчилля и Рузвельта
И напоследок цитата Рудольфа Гесса, который, сидя в Шпандау, описывает вот это трусливое, нервное поведение Гитлера накануне приезда Риббентропа: «Два клина перед тем, как вышибить друг друга, собирались с духом. Однако, как стало ясно после поражения, фюрер единственный в полной мере ощущал тогда, в 39-м, демоническую силу восточного деспота, которую все мы недооценили, и, в конце концов, оказался прав».
Одежды квазидемонизма
Много из современных исследователей считают личностью хотя и демонической, но все же великой. Так ли это было в действительности? И возможно ли вообще считать медиума великим? Едва ли.
Суть медиумизма заключается в порабощении человеческого сознания волей деградационных существ . Не зря все очевидцы медиумических трансов фюрера подчеркивают, что силы, инспирировавшие невероятные энергетические подъемы Гитлера, приходили откуда-то извне. Бывший пресс-секретарь канцелярии Гитлера Раушнинг смог не только пронаблюдать, но и довольно верно прокомментировать такое явление: «Глядя на Гитлера, приходится вспоминать о медиумах. Большую часть времени это обычные, незначительные существа. Неожиданно на них, как с неба, нисходит сила, власть, поднимающая их над обычными мерками. Эта сила - нечто внешнее по отношению к их действительной личности. Она - как гость с других планет».
И дальше Раушнинг делает совершенно правильный вывод и того, что с ним происходило: «Медиум - одержимый. Исчерпав этот порыв, он вновь впадает в ничтожество. Я абсолютно уверен, что нечто подобное происходило и с Гитлером. Персонаж, носивший это имя, был временной одеждой квазидемонических сил. Это соединение банальности и исключительности - невыносимая двойственность - немедленно ощущалась при контакте с ним».
Итак, посредственный, вульгарный маленький ефрейтор, в поисках союза с «Великими Неизвестными», что бы с их помощью завоевать мир, все-же обрел этот союз. Именно благодаря такому союзу он получил какие-то непонятные окружающим, но ощущаемые всеми психические силы, а также феноменальную политическую власть и внушительные военные успехи.
«Временная одежда квазидемонических сил…» Трудно подобрать наиболее точное определение сущности Гитлера. Трагедия была в том, что большинство людей не догадывалось о том, откуда именно приходит та сила, которая внезапно превращает фюрера, как им казалось, в архангела. А происхождение такой силы было отнюдь не архангельским, а именно квазидемоническим.
Как пишут Повель и Бержье, Альберт фон Гаусхофер, сын одного из главных приближенных Гитлера Карла фон Гаусхофера, был казнен вместе с другими организаторами заговора против Гитлера и неудавшегося покушения, которое было совершено 20 июля 1944 года. В кармане окровавленной одежды сына одного из главных идеологов Третьего рейха обнаружили рукопись поэмы. Альберт фон Гаусхофер писал:
С моим отцом говорила Судьба,
Снова и снова от него зависело -
Запереть ли дьявола в его темнице.
Но мой отец открыл затворы.
Он не почувствовал запаха ада
И выпустил дьявола на волю…
На самом деле Карл фон Гаусхофер хорошо знал, что делал, «выпуская дьявола на волю». Но много политических деятелей Германии, от решений которых в свое время зависело, смог бы национал-социализм Германии прийти к власти или нет, в действительности «не почувствовали запаха ада», который исходил от сторонников Гитлера… «Квазидемонические силы» всегда могли искусно скрывать свое истинное происхождение, в какие бы политические одежды они ни рядились.
Аналогичным было происхождение и той силы, которая поддерживала и вела другого «вождя» - Сталина. Много историков, изучая феномен сталинизма, удивляются пассивности старой ленинской гвардии - профессиональных революционеров, которые прошли тюрьмы и ссылки, готовых к вооруженной борьбе и к смерти за свои идеалы. Видевшие последовательное крушение и попрание Сталиным всех идеалов коммунизма, они так и не смогли ничего с этим поделать, чтобы предотвратить катастрофу. Но когда речь заходит о квазидемонических силах, становится понятной пассивность и растерянность обычных людей, находящихся рядом с носителем этих сил.
Даниил Андреев так написал о происхождении необычного влияния, которое оказывал на людей «любимый вождь»: «Это было знание о том, что происходит вне Энрофа, знание, почерпаемое им в состоянии хохха. <…> В 30-х и 40-х годах он владел хоххой настолько, что часто ему удавалось вызвать ее по своему желанию. Как правило это происходило к концу ночи. <…> Свет в комнате оставался затененным, но не погашенным. И если бы кто-то невидимый проник туда в этот час, он застал бы Сталина не спящим, а сидящим в глубоком, покойном кресле. Выражение лица, которого не видел у него никто никогда, произвело бы поистине потрясающее впечатление. Колоссально расширившиеся черные глаза смотрели в пространство немигающим взором. Странный матовый румянец проступал на коже щек, абсолютно утративших свою обычную маслянистость. Морщины казались исчезли, все лицо до неузнаваемости помолодевшим. Кожа лба натягивалась так, что лоб казался больше обычного. Дыхание редкое и очень глубокое. Руки покоились на подлокотниках, пальцы время от времени слабо перебирали по их краям.
Хохха - это, собственно, не состояние, а целый тип состояний, отличное одно от другого тем, с каким именно слоем и с какой из темных иерархий вступает в общение духовидец.
Но во всех случаях физические предметы окружения смутно проступают для него через картины иных слоев. Если бы каким-то чудом кто-либо из людей вошел в это время в комнату, визионер его различил бы и, хоть не сразу, мог бы переключиться на обычный план».
Целью такого трансфизического состояния, судя по описаниям Д.Андреева, было не только «познавательное путешествие» по слоям иного мира. Общение с демоническими силами астрального мира давало Сталину огромную энергию и власть над людьми: «Хохха вливала в это существо огромную энергию, и утром, появляясь среди своих приближенных, он поражал всех таким нечеловеческим зарядом сил, что этого одного было бы достаточно для их волевого порабощения».
Гипноз воли, необыкновенная сила психической энергии, свойственная Сталину и Гитлеру, была, вне всякого сомнения, важнейшим составляющим звеном их политической карьеры. Гитлеру, как и Сталину, было доступно восприятие иных планов бытия. Он не скрывал от своих приближенных, что часто пребывает в состоянии «мистического озарения» и имеет видения. Между прочим, именно из-за этих видений немецкие инженеры опоздали с созданием ФАУ-2. Генерал Дорнбергер в своих мемуарах пишет, что испытания на Пенемюнде, где родились телеуправляемые снаряды, были приостановлены потому, что Гитлеру в состоянии особого транса привиделось, что ФАУ-2 не сработают или что Небо отомстит… Может быть, маньяка остановило прямое вмешательство Светлых Сил - незримых помощников и вдохновителей всех, кто сражался против фашизма?
Встречи с дьяволом
Простирались и на более метафизические объекты, чем ФАУ-2. Подобно Сталину, фюрер, вероятно, порой мог в состоянии своих трансов созерцать тех демонических сущностей, которые и были его «сверхчеловеческими» руководителями. Как-то во время очередного спора он заявил Раушнингу: «Новый человек живет среди нас! Он здесь! Вам этого довольно? Я вам открою тайну. Я видел этого человека. Он смел и жесток. Мне было страшно в его присутствии».
Фюреру в действительности было страшно во время тех особенных трансов, когда он видел своего «сверхчеловека». Судя по описаниям Раушнинга, Гитлер воспринимал такие явления куда менее хладнокровно и привычно, чем Сталин. Повель и Бержье подчеркнули, что эти эпизоды биографии фюрера вызвали немало недоумения у специалиста по прикладной психологии доктора А.Дельмаса. Традиционная психология в действительности вряд ли смогла бы объяснить то, что происходило в сознании Гитлера в моменты таких трансов.
«Один человек из его окружения говорил мне, что фюрер проснулся ночью, издавая судорожные крики. Он звал на помощь, сидя на краю кровати, и казался парализованным. Он был охвачен паникой и дрожал так, что тряслась кровать. Он издавал нелепые, непонятные вопли. Он задыхался». Таких припадков у Гитлера было несколько, и их вполне можно было бы считать ночными кошмарами, если бы не некоторые особенные детали этих страшных видений и не сделанное самим фюрером признание о том, что он видел «нового человека», то есть «сверхчеловека», в присутствии которого ему было страшно.
Раушнинг продолжает: «Тот же приближенный рассказал мне об одном из таким приступов в подробностях, которым я отказался бы поверить, если бы мой источник не был настолько надежен». «Гитлер стоял в своей комнате, шатаясь и оглядываясь по сторонам с потерянным видом. “Это он! Он пришел сюда!” - всхлипывал фюрер. Его губы побелели. Пот катился крупными каплями. Неожиданно он начал произносить цифры без всякого смысла, после обрывки фраз. Это было ужасное зрелище. Он выкрикивал какие-то странные сочетания слов, весьма странные. Потом вновь умолк, но продолжал беззвучно шевелить губами. Его растерли, заставили выпить. Потом он внезапно взревел: “Там! Там! В углу! Он там!”. Он топал ногой по паркету и кричал. Его успокоили, сказав, что не происходит ничего необычного, и он понемногу успокоился. Потом он очень долго спал и снова стал почти нормальным и терпимым».
Кто же являлся Гитлеру по ночам? Не те ли «Великие Неизвестные», с которыми он так стремился установить связь?
В прежние времена такие вещи, без сомнения, квалифицировали бы как классический случай связи с дьяволом - и были бы совершенно правы. В конце концов, неважно, какие термины используются для описания некоторых явлений - дьявол ли, или отрицательное торсионное поле. Важна суть. А суть эта состояла в одном: в подверженности психики фюрера внушению отрицательных сущностей параллельного мира, а потом - в полном порабощении его сознания этими силами.
Не исключено, что «магические трансы» и Гитлера и Сталина давали этим пособникам темных сил не только силу воздействия на людей, но и планы новых «героических свершений», а именно - новые расправы, массовые убийства, репрессии…
В этой связи хочется задать такой вопрос. Если Сталин и Гитлер оба были пособниками темных сил на земном плане, по какой причине они не объединились, образовав тем самым мировую империю зла? Но согласно эзотерическим учениям Космос имеет свою систему защиты от такого рода явлений. Основа этой защиты выражается в законе, согласно которому «тьма пожирает тьму». Если отношения между представителями Сил Света основаны на любви и бескорыстной помощи сильного слабому, то отношения среди пособников тьмы регулируются законом жесткой конкуренции, соперничества и порабощения слабого сильным. Гитлер и Сталин должны были столкнуться как конкуренты за мировое господство. Но выиграл в этой борьбе, разумеется, не Сталин. В ней выиграли силы Света - небесные и земные, которые вопреки всему нашли себе несломимую опору в героизме народа, в Неизвестном Солдате, ложившемся грудью на вражеские доты каждый раз, когда метафизическое зло было близко к осуществлению своих адских замыслов. Самопожертвование Подвига оказалось сильней маниакального эгоизма, выражавшегося в жажде мирового господства. И в этом также заключается один из великих Космических Законов.
8. В отличие от коммунистов, которые активно сотрудничали с Германией и поделили Европу пактом Молотова-Риббентропа, УПА и ОУН Б не сотрудничали ни с немецким, ни с коммунистическим оккупационными правительствами.
В свою очередь коммунисты и немцы, кроме заключения пакта Молотова-Риббентропа, учили друг друга, проводили совместные репрессии, парады, обменивались вооружением и т.д.
Коммунисты и Германия совместно напали на Польшу, развязав вторую мировую войну 1 сентября 1939 года!
То есть коммунизм и нацизм тесно сотрудничали, но при этом они обвиняют почему-то Бандеру, отсидевшего в немецком концлагере за провозглашение независимости Украины.
А за отказ сотрудничать с Германией два брата Бандеры были замучены в концлагере «Аушвиц».
Тогда возникает вопрос: кто чей пособник на самом деле?
Известный факт, что коммунистические пилоты учились в Германии, а Германия перенимала «опыт строительства ГУЛАГов» у коммунистов.
Они помогали друг продовольствием за счёт голодоморов в Украине.
УПА и Бандера не имели никаких договорённостей с немецким оккупационным правительством, за что Бандера сидел в концлагере, а большинство его семьи было репрессировано под разными предлогами как коммунистами так и немцами.
«15 фактов про «бандеровцев», или О чём молчит Кремль» .
Это цитата из той самой статьи за перепост которой житель Перми был судим и оштрафован на 200 тыс рублей. Его обвинили в распространении ложных утверждений о СССР и реабилитации нацизма.
Вот интересно, а что противоречащего историческим фактам, не российской мифологии, а именно фактам обнаружили представители российского кривосудия в этих словах?
Военное Германо-советское сотрудничество началось задолго до второй мировой войны. Тут стоит напомнить, что после поражения в Первой Мировой войне по Версальскому мирному договору, на Германию были возложены довольно серьезные ограничения, касавшиеся Рейхсвера и военно-промышленного комплекса в целом. Советская Россия оказалась той кузницей в который выковывался нацистский меч. И это факт.
11 августа 1922 года между Советами и Германией был заключен временный договор о сотрудничестве. Некоторые пункты из него.
1. Взаимное ознакомление с состоянием и методами подготовки обеих армий путем направления состава на маневры, полевые учения, академические курсы
2. совместные химические опыты
3. организация танковой и авиационной школ
4. командирование в Германию представителей советских управлений, а именно: Управления Военно-Воздушных сил, Научно-технического комитета, Арт-управления, Главсанупр и других для изучения отдельных вопросов и ознакомления с организацией ряда секретных работ
Германии по Версальскому запрещалось иметь танковые войска и военную авиацию, посему уже в 1924 году в СССР, в Липецке, создается авиационная школа рейхсвера, через которую прошли будущие ассы Третьего Рейха. В 1926 году в Казани появляется танковая школа «Кама». Была и еще одна школа, наиболее засекреченная, называлась «Томка». Находилась она в Самарской области. Это была школа химической войны.
Бесспорно, сотрудничество было взаимовыгодным, немцы в обход Версальского договора обучали свои кадры, а СССР получал, в том числе, доступ к передовым военным разработкам.
Тем не менее, к 1933 году сие сотрудничество сошло на нет. Второе дыхание советско-немецкая дружба приобрела после подписания Пакта Молотова-Риббентропа 23 августа 1939 года и секретного протокола к нему. Того самого протокола, что поделил Европу на зоны влияния и, в общем и целом, который дал зеленый свет началу Второй Мировой войне.
Россияне очень не любят это название - Вторая Мировая, стараются его вычеркнуть и заменить «Великой Отечественой». Оно и понятно, начало Второй мировой, ее первый этап – это очень неудобный момент истории для фанатов СССР. Проблема заключается в том, что, если говорить о Второй Мировой и что она началась в 1939 году, необходимо признать и ответственность СССР за развязывания оной. Со всеми вытекающим. Совместный с Германией раздел Польши, оккупация Прибалтийских стран, нападение на Финляндию и отжатие у Румынии Бессарабии – это все Вторая Мировая. Это та война, на которой СССР выступал союзником нацистской Германии.
Кроме военного сотрудничества, было заключено несколько торговых соглашений, по которым в обмен на поставку оборудования для заводов, некоторых образцов вооружений (самолетов, крейсера «Лютцов» и еще 5 военных кораблей, массы различных «запчастей» для различной военной техники, короче говоря военные разработки 3 Рейха) СССР поставлял необходимое для Германии сырье. Это напомню, 1939-40 и начало 41 годов. В 1940 году происходит ряд секретных встреч между представителями НКВД и Гестапо, и уже заключение сотрудничества между ними. Напомню, что Сталин выдал Гитлеру всех приехавших в СССР немецких коммунистов. Вот такой он 3 интернационал.
17 июня 1940 года посол Германии в СССР Шуленбург отправляет в Берлин телеграмму такого содержания:
Молотов пригласил меня сегодня вечером в свой кабинет и выразил мне самые теплые поздравления советского правительства по случаю блестящего успеха германских вооруженных сил. Далее Молотов информировал меня о советских действиях по отношению к прибалтийским государствам. Он сослался на доводы, опубликованные в газетах, и добавил, что стало необходимо положить конец всем интригам Англии и Франции, пытающихся посеять недоверие и разногласия между Германией и Советским Союзом в прибалтийских странах.
Для переговоров о формировании там новых правительств советское лравительство, в дополнение к аккредитованным там полпредам, послало следующих особо уполномоченных лиц: в Литву - заместителя Народного комиссара иностранных дел Деканозова; в Латвию - Вышинского, представителя Совета Министров; в Эстонию - ленинградского партийного лидера Жданова.
В связи с бегством Сметоны и возможным переходом границы подразделениями [бывшей] литовской армии, Молотов заявил, что литовская граница охраняется явно недостаточно. Советское правительство, поэтому, если потребуется, окажет литовскому правительству помощь в охране границ.
Шуленбург»
Для тех, кто не понял. Сталин через Молотова поздравляет Гитлера с захватом Парижа.
В сентябре 1939 года советская пресса, к примеру «Красная звезда» , печатает речи Гитлера. Кстати, эта же газета сообщает о совместном параде в Брест-Литовске, по случаю передачи германской стороной этого города советам, ну и как победный в совместной войне над Польшей.
Это факты, которые нынешняя Россия, наследница юридическая и духовная СССР признавать не желает. Как и ответственности за развязывание большого вооруженного конфликта.
А еще, то что в 1941 году, два бандита передрались, они и понятно было, Европу уже съели, а любая империя стремиться к расширению своих границ, поэтому конфликт в любом случае был неизбежен. Не в 1941 году, так в 1951. Не Гитлер бы напал на Сталина, так рано или поздно Сталин напал бы на Гитлера. И этому так же есть косвенные доказательства, достаточно вспомнить хотя бы танки КВ-2, сотни которых в 1941 году стояли у западных границ СССР, а это наступательное оружие, предназначенное в первую очередь для уничтожение бетонных укреплений.
То, что за отрицание лжи и слово правды в РФ начали карать совсем не удивительно. Нынешний «дедовоевательский» государствообразующий миф о «ВОВ» и борьбе с нацизмом, в целом рассыпается о ряд исторических фактов. А без этого мифа РФ в нынешнем ее виде обречена, так что этот суд только начало. Мифотворцы и фальсификаторы будут стараться во всю, рассказывая нам о бессмертном «подвиге» «28 панфиловцев», но при этом будут вымарывать со страниц книг и учебников любое упоминание о советско-нацисткой дружбе и совместных действиях двух преступных режимов. 
"Даю слово чести, что это неправда..." - написал Адольф Гитлер в личном послании Сталину, стремясь развеять не только слухи, но уже и вполне очевидные признаки готовящегося нападения на СССР. Ровно через пять недель началась Великая Отечественная война.
О том, что накануне войны Сталин и Гитлер обменялись письмами, первым узнал писатель Константин Симонов - в ходе личных бесед с маршалом Георгием Жуковым в 1965 году. Достоверность источника, как говорится, не вызывала ни малейших сомнений, однако добраться до "переписки вождей" оказалось далеко не просто: засекреченная в свое время, она была еще строже засекречена впоследствии. Достаточно сказать, что письмо Гитлера от 14 мая 1941 года, которое мы цитируем ниже, было доставлено в Москву специальным самолетом германских ВВС без предупреждения советских ПВО. До сих пор покрыто тайной, каким образом он "прорвался" через заграждения противовоздушной обороны, за что и поплатились жизнями генерал-майор авиации Володин и генерал-майор авиации Грендаль. Но маршал Жуков, видимо, догадывался, что их расстрел был попыткой спрятать концы в воду - не потому ли и сам молчал столько лет?
Германские военные архивы, захваченные американскими войсками, долго лежали неразобранными в городе Александрия, штат Вирджиния. Впервые с ними смог ознакомиться Уильям Ширер, автор знаменитой книги "Взлет и падение Третьего рейха". "Переписка вождей" свелась к обмену двумя посланиями с января по май 1941 года - в первом случае через послов.
Известный историк, директор Центра международных исследований Института США и Канады РАН, автор 46 книг, профессор Анатолий Иванович Уткин воспроизводит в своей статье канву событий мая - июня 1941 года, которые предрешили внезапность фашистского нападения на СССР.
"Барбаросса" сдвинулась на месяц
Cобытия весны 1941 года породили в германском руководстве своего рода эйфорию, ощущение всемогущества. Никто не говорил о том, что балканский блицпоход отнял от первоначального проекта "Барбароссы" целый месяц хорошей погоды. Напротив. Его успех привел к тому, что сроки предполагаемой военной кампании в Советском Союзе были сокращены.
Другое настроение царило в германском посольстве в Москве. Результатом коллективной работы стал меморандум, призывавший к сдержанности в отношениях с Россией. Посол Шуленбург отвез его в Берлин. Заранее переданный Гитлеру, меморандум лежал на столе, но в речи фюрера не прозвучала ни одна из идей, в нем изложенных. Когда через полчаса пустой траты времени Шуленбург взялся за ручку двери, Гитлер сказал: "О, и еще об одном. Я не намерен начинать войну против России". Отныне, зная своего фюрера, граф Шуленбург был уверен в том, что Гитлер замыслил войну.
В течение шести месяцев германское командование сосредоточило на границах СССР 3,2 миллиона солдат. Впрочем, опьянение быстрыми победами в Европе лишало германскую армию не только природной рассудительности. За день до выступления против России Гитлер отдал приоритет производству самолетов, танков и подводных лодок перед производством оружия и боеприпасов для полевой армии. Даже в разгар войны, 16 августа 1941 года, "ввиду приближающейся победы над Россией" он приказал сократить вооруженные силы, не увеличивать впредь производственные мощности, поставки сырья и рабочей силы для военной промышленности. Не было предпринято никаких мер предосторожности на случай неожиданного поворота фортуны.
"Искренне Ваш, Адольф Гитлер"
"Я пишу это письмо в момент, когда я окончательно пришел к выводу, что невозможно достичь долговременного мира в Европе - не только для нас, но и для будущих поколений без окончательного крушения Англии и разрушения ее как государства. Как вы хорошо знаете, я уже давно принял решение осуществить ряд военных мер с целью достичь этой цели. Чем ближе час решающей битвы, тем значительнее число стоящих передо мной проблем. Для массы германского народа ни одна война не является популярной, а особенно война против Англии, потому что германский народ считает англичан братским народом, а войну между нами - трагическим событием. Не скрою от Вас, что я думал подобным же образом и несколько раз предлагал Англии условия мира. Однако оскорбительные ответы на мои предложения и расширяющаяся экспансия англичан в области военных операций - с явным желанием втянуть весь мир в войну, убедили меня в том, что нет пути выхода из этой ситуации, кроме вторжения на Британские острова.
Английская разведка самым хитрым образом начала использовать концепцию "братоубийственной войны" для своих целей, используя ее в своей пропаганде - и не без успеха. Оппозиция моему решению стала расти во многих элементах германского общества, включая представителей высокопоставленных кругов. Вы наверняка знаете, что один из моих заместителей, герр Гесс, в припадке безумия вылетел в Лондон, чтобы пробудить в англичанах чувство единства. По моей информации, подобные настроения разделяют несколько генералов моей армии, особенно те, у которых в Англии имеются родственники
Эти обстоятельства требуют особых мер. Чтобы организовать войска вдали от английских глаз и в связи с недавними операциями на Балканах, значительное число моих войск, около 80 дивизий, расположены у границ Советского Союза. Возможно, это порождает слухи о возможности военного конфликта между нами.
Хочу заверить Вас - и даю слово чести, что это неправда...
В этой ситуации невозможно исключить случайные эпизоды военных столкновений. Ввиду значительной концентрации войск, эти эпизоды могут достичь значительных размеров, делая трудным определение, кто начал первым.
Я хочу быть с Вами абсолютно честным. Я боюсь, что некоторые из моих генералов могут сознательно начать конфликт, чтобы спасти Англию от ее грядущей судьбы и разрушить мои планы. Речь идет о времени более месяца. Начиная, примерно, с 15-20 июня я планирую начать массовый перевод войск от Ваших границ на Запад. В соответствии с этим я убедительно прошу Вас, насколько возможно, не поддаваться провокациям, которые могут стать делом рук тех из моих генералов, которые забыли о своем долге. И, само собой, не придавать им особого значения. Стало почти невозможно избежать провокации моих генералов. Я прошу о сдержанности, не отвечать на провокации и связываться со мной немедленно по известным Вам каналам. Только таким образом мы можем достичь общих целей, которые, как я полагаю, согласованы.....
Ожидаю встречи в июле. Искренне Ваш,
Адольф Гитлер".
Дата
Когда это письмо было написано, дата начала войны против Советского Союза - 22 июня - еще не была утверждена. Окончательное решение Гитлер принял 30 мая.
У фюрера были свои особенности восприятия информации. Так, разведку он считал "бессмысленным занятием", не выше ставил и дипломатию. Вопреки всему Гитлер не верил в быструю и эффективную мобилизацию СССР - в этом ему "помогли" оценки генерального штаба. В то же время попытки уверить его в миролюбии русских наталкивались на контраргументы: "Какой дьявол заставил русских заключить договор о дружбе с Югославией?" От волнения Гитлер стал спать всего 3-4 часа в сутки. Его внутреннее напряжение передавалось всем окружающим.
В Москве тоже росло напряжение. Раздражительность Сталина была видна многим. Он был явно обескуражен развитием отношений с Германией, почти не скрывал своего недовольства Молотовым как наркомом иностранных дел. В начале мая Сталин занял пост Председателя Совета Народных Комиссаров - это свидетельствовало, что он чувствовал приближение кризиса и был готов взять ответственность на себя. 8 мая ТАСС выступил с опровержением сообщений о якобы имеющей место концентрации германских войск у границ СССР. На следующий день советское правительство отказало в признании и сохранении дипломатических представительств Бельгии, Норвегии и Югославии, 12 мая Советский Союз признал правительство Рашида Али в Ираке, поддержанное немцами.
Германия напрягается
Через месяц, 14 июня, ТАСС опять в категорических выражениях отрицал наличие осложнений в советско-германских отношениях, хотя в этот же день Жуков опять убеждал Сталина привести войска в боевую готовность. "Вы предлагаете проведение мобилизации, - отвечал Сталин. - Вы представляете себе, что это означает войну?" А Молотов в унисон произнес: "Только дурак может напасть на нас".
Это была не первая дискуссия политических и военных руководителей страны. Однажды Сталин вытащил из ящика стола письмо Гитлера и довольно грубо бросил его Жукову: "Читайте". Для него это был самый веский аргумент. Сталин забыл о сути фашизма. Так Гитлер перехитрил человека, которому приписывали гениальную хитрость.
Подводя итоги подготовки к "Барбароссе", Гитлер еще раз подчеркнул особый характер разворачивающегося конфликта. Кейтель вспомнит в Нюрнберге: "Главной темой было то, что предстоит решающая битва между двумя идеологиями и что практика, к которой мы, как солдаты, привыкли... должна определяться по совершенно иным стандартам". По словам Кейтеля, Гитлер отдал приказы по осуществлению в России беспрецедентного террора "брутальными" методами. Ни один из присутствовавших генералов не выразил своего несогласия.
На этом последнем большом совещании перед началом "Барбароссы" головы властителей Германии занимала возможность мирных предложений, которые СССР мог выдвинуть в последний момент. Было решено, что в любом случае советские дипломаты не смогут "пробиться" к Гитлеру и Риббентропу. Чиновникам приказали отвечать, что обоих в данный момент нет на месте, они вне зоны досягаемости.
Последние дни
20 июня советский посол в Берлине Деканозов предупредил Берию, что нападение Германии неминуемо. Берия пригрозил своему протеже неприятностями, если тот будет продолжать говорить о войне, и направил "дезинформацию" Сталину со своей припиской: "Наш народ и я, Иосиф Виссарионович, твердо помним ваше мудрое предсказание: Гитлер не нападет в 1941 году!" Сталин сердито пробормотал, что медлительный картлиец недостаточно умен, чтобы разобраться в хитросплетениях мировой политики.
Молотов - Георгию Димитрову 21 июня: "Ситуация неясна и крайне запутанна. Мы участвуем в "Большой игре". К сожалению, сейчас не все зависит от нас". Генерал Голиков прислал Сталину новые донесения разведки. "Эта ваша информация, - написал на донесениях Сталин, - английская провокация. Найдите автора и накажите!"
Ближе к вечеру в Кремле раздался звонок из Пожарного управления: в немецком посольстве жгут документы. Сталин позвонил Хрущеву в Киев и предупредил, что война может начаться на следующий день.
Сталин не верил
Было ли у Сталина предчувствие надвигающейся войны? Едва ли. И он, и Молотов, судя по их действиям, предпочли закрыть глаза на все предупреждения. На то у них были резоны. На Западе Германия еще воевала с Британией, партизанская Югославия не была покорена. Вооруженные силы Германии были распылены по всей Европе, новые образцы германского вооружения еще не были запущены в производство. Импровизация на западных рубежах России выглядела как авантюра. План "Барбаросса" строился на идее блицкрига, это был план войны без резервов, без больших материальных запасов - план одноактной операции. Даже с учетом своих сателлитов соотношение материальных ресурсов и военных сил было не в пользу Германии, значит, трезвомыслящие политики не могли не предусмотреть вариант затяжной войны против СССР. Но Гитлер был авантюристом. У него был другой опыт. Опыт Первой мировой войны был слишком лестным для германской армии. Нацизм создал мощное государство. Его критика в Советском Союзе была однобока - здесь с трудом представляли себе умного, твердого, рационального немецкого рабочего как непоколебимого солдата вермахта, продолжая видеть в нем только классового союзника, лояльного стране трудящихся.
Жаркая суббота
В субботу 21 июня и в Москве и в Берлине было необычайно жарко. Самый длинный день в году - даже вечером солнце стояло высоко. Вся Москва бросилась к водоемам. В опере давали "Риголетто" и "Травиату". А у западных границ СССР не прекращалось движение немецких войск.
Гитлер накануне великого события решил вместе с Геббельсом проехаться по Берлину. На коленях у него лежал текст объявления войны Советскому Союзу. Геббельс записал свои впечатления: "По мере приближения решающего момента фюрер, кажется, избавляется от своего страха. Вот так всегда. Видно, что он расслабился, и его утомление совсем прошло". Гитлера волновало, какие музыкальные заставки будут предварять передачи с Восточного фронта. Он остановился на нескольких тактах из "Прелюдий" Листа. Своему архитектору Шпееру он сказал: "Ты теперь часто будешь слышать эти звуки. Нравится тебе?.. Мы сможем вывозить гранит и мрамор из России в любых нужных нам количествах".
Весь этот день Сталин, Молотов, Тимошенко, Берия и другие члены Политбюро фактически не расставались. Они то собирались, то расходились, чтобы через час-другой встретиться снова. Сталин был сильно обеспокоен все более угрожающими донесениями разведки. Маршал Тимошенко доложил о немецком дезертире, который переплыл Буг и сообщил, что германское наступление начнется на рассвете. Сталин метался между горькой реальностью и ошибочной верой в непогрешимость своей интуиции.
Около семи вечера он приказал вызвать для объяснений германского посла и предъявить ему протест против разведывательных полетов германской авиации. Шуленбург убедился, что нарком все еще не понимает, какое страшное испытание может выпасть его стране. Молотов поинтересовался, почему Германия недовольна своим русским союзником? И почему женщины и дети из германского посольства покидают Москву? Шуленбург: "Не все женщины. Моя жена все еще в городе".
Ночью Шуленбург передал содержание этой беседы в Берлин. А из германской столицы тем временем шло шифрованное послание - датированная 21 июня телеграмма Риббентропа с грифом "очень срочно, государственный секрет, для посла лично":
"По получении этой телеграммы все зашифрованные материалы, еще имеющиеся в посольстве, должны быть уничтожены. Радиоточка должна быть выведена из строя. Пожалуйста, информируйте герра Молотова сразу же по получении моей телеграммы, что у вас есть для него срочное сообщение..."
Еще дезертиры
Пока Молотов беседовал с германским послом, Жукову - он находился в Народном комиссариате обороны, чтобы следить за оперативной ситуацией у западных границ, - позвонил генерал Пуркаев из Киевского военного округа. Генерал сообщил о втором дезертире - старшем сержанте германской армии, по сведениям которого война начнется в четыре часа утра.
Все трое военных, Тимошенко, Жуков и Буденный (замнаркома обороны и командующий резервным фронтом, Буденный знал Сталина значительно лучше остальных и меньше его боялся) поспешили в Кремль. Ссылаясь на данные немецких дезертиров, Тимошенко и Жуков еще жестче предлагали привести войска в состояние боевой готовности. Они предсказывали германское наступление на следующую ночь - с 23-го на 24-е, хотя знали, что война начнется этой ночью. Сказался страх "ненужных провокаций". Тем временем собрались все члены Политбюро.
Сталин обратился к присутствующим: "Ну, что будем делать?" Члены Политбюро сидели молча, как манекены. Наконец Тимошенко сказал: "Все войска в приграничных районах должны быть приведены в состояние полной боевой готовности". Сталин: "А может, они послали дезертира, чтобы спровоцировать нас?" После мертвящей тишины Сталин попросил Жукова зачитать приказ о приведении войск в состояние полной боевой готовности. Жуков начал читать уже заготовленный приказ, но Сталин прервал его: "Сейчас преждевременно выпускать такой приказ. Возможно, ситуацию можно решить мирными средствами".
И все же Политбюро согласилось с военным руководством: на всякий случай привести войска в состояние боевой готовности. Сталин кивнул генералам. Военные торопливо вышли в приемную и сели переписывать приказ. Когда они вернулись с новым вариантом, Сталин сел за правку. После редактирования эффект от приказа стал минимальным. Генералы срочно отправились в комиссариат обороны, чтобы передать в военные округа такое распоряжение:
"22-23 июня немцы могут неожиданно атаковать нас... Задача наших войск - воздержаться от каких бы то ни было действий, которые можно истолковать как провокацию... Войска Ленинградского, Балтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов должны быть приведены в полную боевую готовность для встречи неожиданного удара Германии или ее союзников.
А) В течение ночи с 21 на 22 июня секретно занять стрелковые позиции в укрепленных районах на государственной границе.
Б) До рассвета 22 июня сконцентрировать всю авиацию на полевых аэродромах и тщательно замаскировать ее.
В) Все подразделения привести в боевую готовность. Войска должны быть рассредоточены и закамуфлированы.
Г) Вся воздушная оборона приводится в состояние боевой готовности - но без дополнительного людского персонала. Все меры должны быть предприняты для светомаскировки городов и военных объектов.
Д) Никакие другие меры не предпринимать без специального разрешения.
Тимошенко Жуков".
Приказ поступил в войска после полуночи, всего за час до германского нападения. Поразительно двусмысленный: войска приводились в "боевую готовность", но не должны делать ничего, что могло бы "спровоцировать" немцев. Молодой адмирал Кузнецов, командующий Военно-морских сил СССР, в полном изумлении спрашивал Жукова: "Разрешено ли использование оружия?" Жуков, сам мучившийся в фантастической атмосфере полуприказов, коротко ответил: "Да". Кузнецов вернулся в штаб Военно-морского флота и привел корабли в состояние "готовности N 1". Пока армия и авиация с изумлением взирали на диковинный приказ на фронте протяженностью 1800 км, военные моряки, по крайней мере, знали, что делать.
В половине первого ночи позвонил Жуков: третий дезертир - рабочий из Берлина, коммунист Альфред Лисков переплыл Прут и сообщил, что в его части только что зачитан приказ о выступлении против СССР. Сталин велел расстрелять перебежчика за дезинформацию, но выполнить приказ не успели - пока велся допрос, разразилась война.
Последние часы
Поздно вечером 21 июня члены Политбюро отправились в Кунцево, чтобы сбросить напряжение дня. По пути на сталинскую дачу Молотов заехал в свой наркомат и отправил последнюю телеграмму в Берлин, Деканозову. После ужина, который продлился всего час, смотрели кино, потом разошлись спать.
На протяжении нескольких дней с железным терпением посол Деканозов пытался добиться аудиенции у Гитлера. В конце концов он распорядился подготовить "вербальную ноту" на имя Риббентропа. В ноте содержались жалобы на германские нарушения советских границ за период между 19 апреля и 19 июня 1941 года - 180 вторжений в воздушное пространство СССР глубиной до 150 километров. Но Риббентроп покинул Берлин, оставив инструкции поводить советского посла за нос, а когда он вдруг нашелся, оказалось, что "крайне занят". Деканозова принял заместитель Риббентропа, Эрнст фон Вайцзеккер. Попытка добиться у него внятных ответов успеха не имела - Вайцзеккер сказал: "Не сейчас".
А время неумолимо приближалось к критической черте.
О чем думал Гитлер в последние часы перед началом "Барбароссы"? Из множества свидетельств выберем всего три.
В июне 41-го немецкий генералитет не испытывал никаких сомнений в том, что перед германской мощью России не устоять. Тем неожиданнее свидетельство Гиммлера, сказавшего Гейдриху 21 июня, за день до войны: "Фюрер не так оптимистичен, как его военные советники". Да, внезапно Гитлер впал в задумчивость. Одна из секретарей Гитлера фрау Криста Шредер вспоминает:
"На мой вопрос, почему он продолжает повторять, что его решение выступить против России является самым тяжелым для него, Гитлер ответил: "Потому что Россия может быть большим мыльным пузырем, но может быть и чем-то совершенно иным".
Из письма Муссолини, написанного в тот же день, становится ясно, что перед судом истории Гитлер решил предстать в качестве жертвы. Он сообщает дуче о якобы огромной концентрации советских войск на границах. О том, что англичане рассчитывают на русских и на американцев. Поэтому, пишет Гитлер, он вынужден был "окончательно принять решение захлопнуть ловушку перед тем, как напряжение станет слишком сильным".
"Пусть за лицемерное поведение отвечает Кремль... Я с муками пришел к этому решению и теперь я чувствую себя духовно свободным. Партнерство с Советским Союзом, несмотря на все искренние попытки достичь полного примирения, было мучительным для меня, ибо мне приходилось так или иначе порывать со старыми концепциями, с основополагающими принципами и моими прежними обязательствами. Сейчас я счастлив благодаря освобождению от прежних умственных агоний".
Последний, с кем фюрер виделся в этот день, был Геббельс. Они вместе составили обращение к немецкому народу. Этот документ - еще одна попытка оправдаться перед историей, обвинив Россию в провоцировании войны, для Германии якобы оборонительной. Фюрер и его главный пропагандист сошлись на том, что свою прокламацию Гитлер зачитает по Всегерманскому радио в пять тридцать утра. Геббельс покинул его в половине третьего. Перед началом великих событий Гитлер решил предаться сну примерно на час.
Последние минуты
Когда его разбудили, и Риббентроп в Берлине, и Шуленбург в Москве уже выполнили возложенное на них дипломатическое бремя. В секретариате Наркомата иностранных дел звонок из германского посольства раздался около трех часов утра: Шуленбург просил о встрече для важного сообщения. Прямо с кунцевской дачи Молотов поехал в Кремль. Июньское солнце уже высветило колокольню Ивана Великого, на которую углом выходил его кабинет. Почти одновременно - в Берлине было 4 часа утра - Риббентроп принимал Деканозова. Рейхсминистр зачитал ноту Советскому правительству, посол пытался объяснить, что германские претензии безосновательны, Риббентроп на это отвечал, что лично он скорбит, лично он сделал все для стабилизации отношений с Россией.
В истории дипломатии это одна из самых позорных страниц: официальное объявление войны состоялось уже после ее начала. Рассчитанный ход с немецкой стороны, который совершенно справедливо был воспринят в нашей стране как вероломство. Отметим особо, что согласно директивам скрупулезные и методичные немцы должны были всячески маскировать свои приготовления только до 18 июня. Предполагалось, что из-за гигантской концентрации войск советская разведка неминуемо "прочитает" намерения германской стороны, поэтому дальнейший камуфляж излишен. И все же последний рубеж, после которого больше никакой маскировки не требовалось, отодвинули до 13 часов 21 июня, когда в войска уже поступил пароль "Дортмунд" - начать операцию. Он поступил вечером 20 июня. Но и после этого дипломатия еще полтора суток продолжала свой камуфляж. Продолжала даже после того, как 22 июня в 3.00 военная машина Германии пришла в ход.
Так началась война на уничтожение России как государства и ее населения как биологически и психологически неполноценных индивидов. Когда министр иностранных дел Италии Галеаццо Чиано упомянул в Берлине о возможности голода в Греции, второй среди немцев человек, Геринг, ответил: "Не нужно излишне волноваться о греках. Подобные несчастья еще поджидают многие народы. В своих лагерях русские военнопленные уже начали есть друг друга. В этом году в России погибнут от голода от двадцати до тридцати миллионов человек. Возможно, что это и хорошо, так как некоторые нации должны быть сокращены".
Самообман
Так, стремясь перехитрить друг друга, обманулись оба вождя. Но если бы этот самообман стал только их личными трагедиями...
Для Гитлера день 22 июня имел символическое значение. Именно в этот день Наполеон перешел Березину и начал свой восточный поход. А годом раньше в этот же день он принял капитуляцию Франции - в том самом историческом вагоне фельдмаршала Фоша, в котором руководители Германии подписали капитуляцию после Первой мировой войны.
Превосходная разведка обеспечила Сталину все необходимые данные. Предупреждали о начале войны и будущие союзники СССР. Но он все игнорировал. Страна оказалась заложницей неверных умозаключений вождя. Когда пошла вторая волна германского бомбометания, в советских войсках все еще действовал безумный приказ "не отвечать на провокации", "не открывать огня по немецким самолетам". Но природный русский ум отказывался подчиняться византийщине, командиры на свой страх и риск отдавали приказ "Огонь!" Командующий войсками ПВО генерал Воронов сообщал, что к половине восьмого утра 22 июня к нему начали поступать "воодушевляющие новости": наши войска не только отвечали огнем на огонь, но и били врага.