Художник стасо Музыкальная критика. В

1824 - 1906, русский историк искусства, музыкальный и художественный критик, идеолог "Могучей кучки" (Балакиревского кружка).

Отношения Чайковского и Стасова - пример нередко встречающейся исторической ситуации, когда деятели, преданные одному и тому же делу, - в данном случае, русской музыке, - люди, лично друг другу симпатизирующие, не могут найти взаимопонимания по самым принципиальным, основополагающим вопросам искусства. Пропагандист творчества композиторов Балакиревского кружка, Стасов так никогда и не понял самого существенного в творчестве Чайковского. Не будучи собственно музыкальным критиком, Стасов не выступал с откликами на исполнение отдельных произведений Петра Ильича, но из печатных работ более общего характера его позиция вполне проясняется. Ее можно сформулировать вполне кратко: Стасову нравятся только программные произведения московского композитора, из симфоний - только Вторая, из оперной музыки - ничего.

Вот некоторые высказывания Стасова. Об увертюре-фантазии "Ромео и Джульетта" : "прелестная и поэтическая в высшей степени" (Статьи о музыке, 2,258). О "Буре" (сюжет был предложен Чайковскому Стасовым, и фантазия ему же и посвящена) - "одно из лучших его созданий...". Эти же два сочинения и еще "Франческа да Римини" положительно оценены в статье "Тормозы русского искусства" (1885).

В другой обзорной статье этого же времени ("Наша музыка за последние 25 лет", 1883) о Чайковском говорится: "Талант его был очень силен, но на него оказало неблагоприятное влияние консерваторское образование... Национальный элемент не всегда удается Чайковскому, но у него есть свой шедевр в этом роде: финал симфонии до минор на народную малороссийскую тему "Журавель"... Но к чему менее всего имеет способности Чайковский - это к сочинениям для голоса. Оперы его многочисленны, но не представляют почти ничего замечательного. Это ряд недочетов, ошибок и заблуждений". (3, 191-2). (Это - после "Онегина" !)

Связь Чайковского с деятелями Императорского русского музыкального общества, прежде всего учение у Антона Рубинштейна и дружба с Николаем Рубинштейном , разводили Чайковского и Стасова по разные стороны "баррикад". О Первом концерте для фортепиано с оркестром , блестяще сыгранном Н.Рубинштейном в Париже на Всемирной выставке 1878 года, Стасов написал, что концерт этот "не принадлежит к числу лучших произведений композитора" (2, 344). В связи с упомянутыми концертами русской музыки в Париже, где творчество авторов "Могучей кучки" было представлено недостаточно, Стасов говорит, объединяя Чайковского и А.Рубинштейна: "оба они недостаточно самостоятельны, и недостаточно сильны и национальны" (2, 345).

Парижские концерты вызвали гнев темпераментного Владимира Васильевича, и он высказал ряд несправедливых обвинений в адрес Николая Рубинштейна. Чайковский отозвался большим откровенным письмом (январь 1879): "... Вы не ошиблись, предполагая во мне симпатию к Вам. Я далеко не поклонник статей Ваших по поводу музыки. Мне не нравится ни сущность Ваших мнений, ни тот резкий, запальчивый тон, которым они излагаются. Но вместе с тем я отлично знаю, что даже и те стороны Вашей деятельности, которым я никоим образом не могу сочувствовать, имеют симпатичную подкладку, т.е. несомненную искренность, страстную любовь к искусству... Тем грустнее сознавать, что между Вами и мной лежит бездонная пропасть... То, что для меня были и будут художественными откровениями, Вы называете дребеденью. Где я не нахожу ничего, кроме невежества, безобразия и пародии на искусство, там вы усматриваете перлы эстетической красоты..."

Несомненно, как и в случае расхождений с М.А.Балакиревым , с "Могучей кучкой" в целом, здесь имелось в виду, с одной стороны, классическое наследие, прежде всего Моцарт , и, с другой, далекое Чайковскому творчество Листа , Берлиоза, а также, конечно, оставшаяся непонятой Петром Ильичем музыка Мусоргского (которая, к тому же, была в те годы мало кому известна).

В конце этого длинного письма Чайковский добавляет: "...Потрудитесь при случае передать от меня дружеское приветствие Корсакову . Это одна из немногочисленных точек, на которых мы с Вами сходимся. Я столько же люблю его дарование, сколько и его цельную, честную и симпатичную личность".

Но, кроме Римского-Корсакова, была еще одна общая "точка", вернее, объединяющее начало, и имя этому явлению - Глинка .

Л. З. Корабельникова

В. В. СТАСОВ И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ КАК ХУДОЖЕСТВЕННОГО КРИТИКА

Стасов был чрезвычайно разносторонне и глубоко образованным человеком. Он интересовался не только изобразительным искусством и музыкой, но и литературой. Он писал исследования, критические статьи и рецензии по археологии и по истории искусства, по архитектуре и музыке, по народному-декоративному искусству, очень много читал, владел большинством европейских языков, а также классическим греческим и латынью. Своей огромной эрудицией он был обязан непрерывному труду и своей неисчерпаемой любознательности. Эти его качества - разносторонность интересов, начитанность, высокую образованность, привычку к постоянному, систематическому умственному труду, как и любовь писать,- выработало в нем его воспитание и жизненное окружение.

Владимир Васильевич Стасов родился в 1824 году. Он был последним, пятым ребенком в большой семье выдающегося архитектора В. П. Стасова. Отец с детства прививал ему интерес к искусству и трудолюбие. Он приучил мальчика к систематическому чтению, к привычке излагать в литературной форме свои мысли и впечатления. Так еще с юности были заложены основы той любви к литературному труду, той охоты и легкости, с которой писал Стасов. Он оставил после себя огромное литературное наследство.

Большую пользу принесла Стасову работа секретарем у русского богача А. Н. Демидова в Италии, во владении его Сан-Донато, близ Флоренции. Живя там в 1851 - 1854 годах, Стасов усердно работает над своим художественным образованием.

Вскоре после возвращения домой, в Петербург, Стасов начинает работать в Публичной библиотеке. Он проработал здесь всю жизнь, возглавляя Художественный отдел. Собирание и изучение книг, рукописей, гравюр и т. п. развивает далее знания Стасова, становится источником его огромной эрудиции. Он помогает советами и консультацией художникам, музыкантам, режиссерам, добывая им необходимые сведения, разыскивая исторические источники для их работы над картинами, скульптурами, театральными постановками. Стасов вращается в широком кругу выдающихся деятелей культуры, писателей, художников, композиторов, артистов, общественных деятелей. Особо тесные связи завязываются у него с молодыми художниками и музыкантами реалистами, искавшими новых путей в искусстве. Он живо интересуется делами передвижников и музыкантов из группировки «Могучая кучка» (кстати, самое название это принадлежит Стасову), помогает им и в организационных и в идейных вопросах.

Широта интересов Стасова сказалась в том, что он органически сочетал работу историка искусства с деятельностью художественного критика. Живое, активное участие в современной художественной жизни, в борьбе демократического, передового искусства со старым, отсталым и реакционным помогало Стасову и в его работе по изучению прошлого. Лучшими, наиболее верными сторонами исторических и археологических изысканий своих, суждений о народном искусстве Стасов был обязан своей критической деятельности. Борьба за реализм и народность в современном искусстве помогала ему лучше разобраться в вопросах истории искусства.

Взгляд на искусство, художественные убеждения Стасова сложились в обстановке высокого демократического подъема конца 1850-х - начала 1860-х годов. Борьба революционных демократов с крепостничеством, с феодальным сословным строем, с самодержавно-полицейским режимом за новую Россию распространялась и на область литературы и искусства. Это была борьба против отсталых воззрений на искусство, царивших в господствующем классе и имевших официальное признание. Вырождавшаяся дворянская эстетика провозглашала «чистое искусство», «искусство для искусства». Возвышенная, холодная и отвлеченная красота или приторная условная внешняя красивость такого искусства противопоставлялись реальной окружающей действительности. Этим реакционным и омертвелым взглядам на искусство демократы противопоставляют связанные с жизнью, питающи-. еся ею реалистическое искусство и литературу. Н. Чернышевский в своей знаменитой диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности» провозглашает, что «прекрасное есть жизнь», что область искусства - это «все, что есть интересного для человека в жизни». Искусство должно познавать мир и быть «учебником жизни». Кроме того, оно должно выносить свои суждения о жизни, иметь «значение приговора о явлениях жизни».

Эти воззрения революционных демократов легли в основу эстетики Стасова. Он стремился в своей критической деятельности исходить из них, хотя сам и не возвышался до революционности. Он считал Чернышевского, Добролюбова, Писарева «колонновожатыми нового искусства» («25 лет русского искусства»). Он был демократом и глубоко прогрессивным человеком, отстаивавшим идеи свободы, прогресса, искусство, связанное с жизнью и пропагандирующее передовые идеи.

В 1863 году 14 художников отказались от выполнения заданной им дипломной темы, так называемой «программы», отстаивая свободу творчества и реалистическое отображение современности. Этот «бунт» воспитанников академии был отражением революционного подъема и пробуждения общественности в области искусства. Эти «протестанты», как их называли, основали «Артель художников». Из нее выросло затем мощное движение «Товарищества передвижных художественных выставок». Это были первые не правительственные и не вельможные, а демократические общественные организации художников, в которых они были сами себе хозяевами. Стасов горячо приветствовал создание сначала «Артели», а затем Товарищества передвижников ". Он справедливо видел в них начало нового искусства и всячески затем пропагандировал и защищал передвижников и их искусство. В нашем сборнике помещены некоторые наиболее интересные из статей Стасова, посвященные разбору передвижных выставок. Показательна своей защитой позиций передового, реалистического искусства и его выдающихся деятелей статья «Крамской и русские художники». В ней Стасов горячо и справедливо восстает против принижения значения замечательного художника, вождя и идеолога передвижничества - И. Н. Крамского. Интересным образчиком защиты произведений реалистического искусства от реакционной и либеральной критики является разбор Стасовым знаменитой картины И. Репина «Не ждали». В нем Стасов опровергает искажение ее общественного смысла. Читатель найдет это в статье «Наши художественные дела».

Стасов всегда искал в искусстве глубокого идейного содержания и жизненной правды и с этой точки зрения прежде всего оценивал произведения. Он утверждал: «Только то и искусство, великое, нужное и священное, которое не лжет и не фантазирует, которое не старинными игрушками тешится, а во все глаза смотрит на то, что везде вокруг нас совершается, и, позабыв прежнее барское деление сюжетов на высокие и низкие, пылающею грудью прижимается ко всему тому, где есть поэзия, мысль и жизнь» («Наши художественные дела»). Он даже склонен порою был считать тягу к выражению больших, волнующих общество идей одним из характерных национальных признаков русского искусства. В статье «25 лет русского искусства» Стасов вслед за Чернышевским требует от искусства быть критиком общественных явлений. Он защищает тенденциозность искусства, рассматривая ее как открытое выражение художником его эстетических и общественных воззрений и идеалов, как активное участие искусства в общественной жизни, в воспитании людей, в борьбе за передовые идеалы.

Стасов утверждал: «Искусство, не исходящее из корней народной жизни, если не всегда бесполезно и ничтожно, то уж по крайней мере всегда бессильно». Большой заслугой Стасова является то, что он приветствовал отражение народной жизни в картинах передвижников. Он всячески поощрял это в их творчестве. Он дал внимательный анализ и высокую оценку показу образов народа и народной жизни в картинах Репина «Бурлаки на Волге» и особенно «Крестный ход в Курской губернии». Он особенно выдвигал такие картины, в которых действующим лицом является масса, народ. Он называл их «хоровыми». За показ народа на войне он хвалит Верещагина, в обращении к народности искусства усматривает сходство в творчестве Репина и Мусоргского.

Со всей страстностью своей натуры, со всем публицистическим жаром и талантом Стасов на протяжении своей жизни отстаивал мысль о самостоятельности и оригинальности развития русского искусства. Вместе с тем ему была чужда ложная идея якобы изолированности, или исключительности, развития русского искусства. Отстаивая его оригинальность и самобытность, Стасов понимал, что оно в целом подчиняется общим законам развития нового европейского искусства. Так, в статье «25 лет русского искусства», говоря о зарождении русского реалистического искусства в творчестве П. Федотова, он сопоставляет его с аналогичными явлениями в западноевропейском искусстве, устанавливая как общность развития, так и национальное его своеобразие. Идейность, реализм и национальность - эти основные черты Стасов отстаивал и пропагандировал в современном ему искусстве.

Стасов боролся против теорий «чистого искусства», «искусства для искусства» во всех их проявлениях, будь то далекая от жизни тематика, будь то «охранение» искусства от «грубой повседневности», будь то стремление «освободить» живопись от литературы, будь то, наконец, противопоставление художественности произведений их практической полезности, утилитарности. В этом отношении интересно письмо «Вступительная лекция г. Прахова в Университете».

Расцвет критической деятельности Стасова относится к 1870 - 1880 годам. В это время написаны его лучшие работы, и в это время он пользовался наибольшим общественным признанием и влиянием. Стасов и в дальнейшем, до конца своей жизни, отстаивал общественное служение искусства, утверждал, что оно должно служить общественному прогрессу. Стасов всю жизнь боролся с противниками реализма на разных этапах развития русского искусства. Но, тесно связанный с передвижничеством 1870-1880 годов как критик, сложившийся на основе этого искусства и его принципов, Стасов не смог впоследствии пойти дальше. Он не смог по-настоящему воспринять и понять новые художественные явления в русском искусстве конца XIX - начала XX века. Будучи принципиально прав в борьбе с декадентскими, упадочническими явлениями, он зачастую несправедливо причислял к ним произведения художников, которые не были декадентами. Старевший критик в пылу полемики порою не разбирался в сложности и противоречивости новых явлений, не видел их положительных сторон, все сводя только к ошибочности или ограниченности. Такие устаревшие высказывания Стасова мы, естественно, в этом сборнике опускаем.

Но, разумеется, и в лучших работах критика не все верно и приемлемо для нас. Стасов был сыном своего времени, и в его взглядах и понятиях были наряду с весьма ценными и слабые и ограниченные стороны. Особенно значительны они были в его научных исторических исследованиях, где он порою отступал от своих же собственных позиций самостоятельности развития искусства народа, отождествлял понятия народности и национальности и т. д. И его критические статьи не свободны от ошибок и односторонностей. Так, например, в пылу борьбы с изживавшим себя старым искусством Стасов приходил к отрицанию достижений и ценности русского искусства XVIII - начала XIX века как якобы несамостоятельного и ненационального. Он в известной мере разделял здесь заблуждения тех современных ему историков, которые считали, что реформы Петра I оборвали якобы национальную традицию развития русской культуры. Так же точно в борьбе с реакционными позициями современной ему Академии художеств Стасов доходил до полного и абсолютного ее отрицания. В обоих случаях мы видим, как выдающийся критик утрачивал порою в пылу страстной полемики исторический подход к явлениям искусства. В самом близком и современном ему искусстве он порою недооценивал отдельных художников, как, например, Сурикова или Левитана. Наряду с глубоким и верным анализом одних картин Репина он неправильно понимал другие. Правильному и глубокому пониманию народности в живописи противостоит у Стасова внешнее понимание ее в современной ему архитектуре. Это было обусловлено слабым развитием самой архитектуры его времени, ее малой художественностью.

Можно было бы указать и на другие ошибочные или крайние, вызванные полемическим задором и обстоятельствами борьбы суждения Стасова. Но не эти ошибки или заблуждения замечательного критика, а его сильные стороны, верность его основных положений важны и ценны для нас. Он был силен и поистине велик как критик-демократ, придавший художественной критике большое общественное значение и вес. Он был прав в основном, главном и решающем: в общественном понимании искусства, в отстаивании реализма, в утверждении, что именно реалистический метод, связь искусства с жизнью, служение этой жизни обеспечивают расцвет, высоту и красоту искусства. Это утверждение реализма в искусстве составляет историческое значение, силу и достоинство Стасова. В этом непреходящее значение его критических работ, их ценность и поучительность для нас сегодня. Работы Стасова важны и для ознакомления с историческим развитием и достижениями русского реалистического искусства. Читатель найдет в сборнике общие очерки, такие как «25 лет русского искусства», а также и статьи об отдельных произведениях, например, о портрете Мусоргского или Л. Толстого работы Репина. Они являются примерами пристального, умелого рассмотрения отдельного выдающегося произведения.

Поучительны и ценны для нас в Стасове-критике не только его большая принципиальность, ясность и твердость его эстетических позиций, но и его страстность, темперамент, с которым он отстаивает свои убеждения. До конца своих дней (Стасов умер в 1906 г.) он оставался критиком-борцом. Замечательна его любовь к искусству и преданность тому, что он считал в нем подлинным и прекрасным. Эту его живую связь с искусством, ощущение его как своего собственного дела, практического и нужного, правильно охарактеризовал М. Горький в своих воспоминаниях о Стасове. Любовью к искусству продиктованы и его утверждения и его отрицания; в нем всегда «горело пламя великой любви к прекрасному».

В этом непосредственном переживании искусства, в страстной защите его жизненного значения и важности, в утверждении реалистического, нужного народу, служащего ему и в его жизни черпающего свои силы и вдохновение искусства, и заключается самое важное и поучительное, высоко ценимое и уважаемое нами в работах Стасова.

А. Федоров-Давыдов

Владимир Васильевич Стасов (2 января 1824, Санкт-Петербург - 10 октября 1906, Санкт-Петербург) - русский музыкальный и художественный критик, историк искусств, архивист, общественный деятель.

Сын архитектора Василия Петровича Стасова. Старшая сестра Владимира, Надежда (1822-1895) была выдающейся общественной деятельницей, младший брат Дмитрий (1828-1918) - выдающимся адвокатом.

Биография

В 1836 году Владимир Стасов был отдан в Училище правоведения. Ещё в училище Стасов проникся живым интересом к музыке, но особых композиторских задатков в себе не нашёл, и решил впервые попробовать свои силы на поприще критика. В 1842 году он написал статью о Ф. Листе, приехавшем в Петербург, хотя и нигде не напечатал её.

По окончании в 1843 году училища он поступил на службу помощником секретаря в Межевой департамент Сената, с 1848 года служил секретарём в Департаменте герольдии, а с 1850 года - помощником юрисконсульта в Департаменте юстиции. Стасов свободно владел шестью языками.

В 1847 году, с публикаций в «Отечественных записках» его первой статьи - о французском композиторе Гекторе Берлиозе, началась его литературно-критическая деятельность. В этом же году Стасов был приглашён издателем «Отечественных записок» Краевским к сотрудничеству в отдел иностранной литературы. С этого времени Стасов начал писать небольшие обозрения по вопросам живописи, скульптуры, архитектуры и музыки. В 1847-1848 годах он опубликовал около 20 статей.

В 1848 году, за связь с петрашевцами, Стасов был отстранён от работы в журнале, арестован и заключён в Петропавловскую крепость. В 1851 году В. В. Стасов вышел в отставку и в качестве секретаря уральского промышленника и мецената А. Н. Демидова, очень богатого человека, поклонника искусств, уехал за границу. Работал в крупнейших библиотеках и архивах. Был библиотекарем в имении Демидова в Сан-Донато близ Флоренции, часто посещал русских художников и архитекторов, проживавших в Италии - Александра Брюллова, Сергея Иванова, Воробьева и Айвазовского.

В мае 1854 года В. В. Стасов вернулся в Петербург. В то время с его помощью и оформилось художественное объединение композиторов, ставшее известным под именем, данным Стасовым Могучая кучка. В 1860-х годах Стасов поддерживал «Товарищество передвижных выставок», с которым тесно связана вся его деятельность. Стасов был одним из главных вдохновителей и историком «передвижников», принимал активное участие в подготовке первой и ряда последующих их выставок. В конце 1856 года директор Публичной библиотеки в Петербурге М. А. Корф предложил Стасову работу в качестве своего помощника, а именно - для собирания материалов по истории жизни и царствования Николая I.

В 1856-1872 годах Стасов работал в Публичной Библиотеке, имея в Художественном отделении свой стол. По его инициативе организуется ряд выставок древнерусских рукописей. В ноябре 1872 принят на штатную должность библиотекаря, до конца жизни заведовал Художественным отделом. На этом посту постоянно консультировал писателей, художников, композиторов, собирал рукописи русских деятелей искусства, в особенности композиторов (во многом благодаря Стасову Российская национальная библиотека располагает ныне самыми полными архивами композиторов петербургской школы).

В 1900 году одновременно со своим другом Л. Н. Толстым избран почётным членом Императорской Санкт-Петербургской АН.

Умер 23 октября 1906 в Санкт-Петербурге. Похоронен в некрополе мастеров искусств Александро-Невской лавры. Бронзовый памятник над могилой - работы скульптора И. Я. Гинцбурга и архитектора И. П. Ропета.

Взгляды

Стасов активно поддерживал движение Передвижников и выступал против безальтернативного господства академического искусства. Его критические статьи и монографии о ныне знаменитейших представителях русского искусства (Н. Н. Ге, В. В. Верещагин, И. Е. Репин, М. П. Мусоргский, А. П. Бородин, К. П. Брюллов и пр.), а также обширная переписка с ними представляют величайший интерес. Он также известен как оппонент музыкального критика (и бывшего своего друга) А. Н. Серова в обсуждении достоинств двух опер М. И. Глинки; Стасов был исследователем и пропагандистом творчества композитора.

Стасов был идеологом нового направления в музыке, представленного группой петербургских композиторов, названной им «Могучая кучка».

Стасов также был активным критиком антисемитизма, и был ценителем еврейского искусства. Так в ответ на очерк Рихарда Вагнера «Еврейство в музыке», он ответил в эссе «Жидовство в Европе /По Рихарду Вагнеру/» (1869), где выступил с резкой критикой антисемитизма композитора

Адреса в Санкт-Петербурге

02.01.1824 - 1830 - 1-я линия Васильевского острова, 16;
1854-1873 - Моховая улица, 26;
1873-1877 - дом Трофимова - Шестилавочная улица, 11;
1877-1881 - Сергиевская улица, 81;
1881-1890 - доходный дом - Знаменская улица, 26, кв. 6;
1890-1896 - доходный дом - Знаменская улица, 36;
1896 - 10.10.1906 года - 7-я Рождественская улица, 11, кв. 24.

Память

На доме по адресу Моховая улица 26 в 1957 году была установлена мемориальная доска с текстом: " В этом доме с 1854 по 1873 год жил и работал выдающийся русский художественный критик Владимир Васильевич Стасов". .

Увековечение имени

И. С. Тургенев:

Спорь с человеком умнее тебя: он тебя победит… но из самого твоего поражения ты можешь извлечь пользу для себя. Спорь с человеком ума равного: за кем бы ни оставалась победа, ты по крайней мере испытаешь удовольствие от борьбы. Спорь с человеком ума слабейшего: спорь не из желания победы, но ты можешь быть ему полезным. Спорь даже с глупцом! ни славы ни выгоды ты не добудешь… Но отчего иногда не позабавиться! Не спорь только с Владимиром Стасовым!

В Липецке есть улица Стасова.
Во Владимире есть улица Стасова.
В Краснодаре есть улица Стасова (с 1957 года).
«Детская музыкальная школа им. В. В. Стасова» в Москве.
В Минске есть улица Стасова.

Стасов - глашатай передвижников.

Деятельность В. В.Стасова как художественного критика была неразрывно связана с развитием русского реалистического искусства и музыки во второй половине XIX века. Он был их страстным пропагандистом и защитником. Он был выдающимся представителем русской демократической реалистической художественной критики. Стасов в своей критике произведений искусства оценивал их с точки зрения верности художественного воспроизведения и трактовки действительности. Он старался сравнивать образы искусства с породившей их жизнью. Поэтому его критика произведений искусства зачастую расширялась до критики самих явлений жизни. Критика становилась утверждением прогрессивного и борьбой с реакционным, антинародным, отсталым и дурным в общественной жизни. Художественная критика была одновременно и публицистикой. В отличие от прежней художественной критики — узкоспециальной или рассчитанной лишь на специалистов-художников и ценителей, знатоков искусства,— новая, демократическая критика обращалась к широким кругам зрителей. Стасов считал, что критик является истолкователем общественного мнения; он должен выражать вкусы и запросы публики. Многолетняя критическая деятельность Стасова, проникнутая глубокой убежденностью, принципиальная и страстная, действительно получила общественное признание. Стасов не только пропагандировал реалистическое искусство передвижников, но и саму новую, демократическую, прогрессивную критику. Он создал ей авторитет, общественное значение. Стасов был чрезвычайно разносторонне и глубоко образованным человеком. Он интересовался не только изобразительным искусством и музыкой, но и литературой. Он писал исследования, критические статьи и рецензии по археологии и по истории искусства, по архитектуре и музыке, по народному-декоративному искусству, очень много читал, владел большинством европейских языков, а также классическим греческим и латынью. Своей огромной эрудицией он был обязан непрерывному труду и своей неисчерпаемой любознательности. Эти его качества — разносторонность интересов, начитанность, высокую образованность, привычку к постоянному, систематическому умственному труду, как и любовь писать,— выработало в нем его воспитание и жизненное окружение.

Окончив в 1843 году Училище правоведения, молодой Стасов служит в Сенате и одновременно самостоятельно изучает музыку и изобразительное искусство, которые особенно его влекли. В 1847 году появляется его первая статья — «Живые картины и другие художественные предметы Петербурга». Ею открывается критическая деятельность Стасова. Большую пользу принесла Стасову работа секретарем у русского богача А. Н. Демидова в Италии, во владении его Сан-Донато, близ Флоренции. Живя там в 1851 — 1854 годах, Стасов усердно работает над своим художественным образованием.

Карл Брюллов Портрет А.Н.Демидова 1831. Анатолий Николаевич Демидов (1812, Флоренция, Италия — 1870, Париж, Франция) — русский и французский меценат, действительный статский советник, князь Сан-Донато. Представитель рода Демидовых, младший сын Николая Никитича Демидова от его брака с Елизаветой Александровной Строгановой. Большую часть своей жизни прожил в Европе, лишь изредка приезжая в Россию.

Толстые Л.Н., С.А., Александра Львовна, В.В. Стасов, Гинсбург, М.А. Маклакова . Из жизни Л.Н. Толстого. Снимки работы исключительно гр. С.А. Толстой.

Взгляд на искусство, художественные убеждения Стасова сложились в обстановке высокого демократического подъема конца 1850-х — начала 1860-х годов. Борьба революционных демократов с крепостничеством, с феодальным сословным строем, с самодержавно-полицейским режимом за новую Россию распространялась и на область литературы и искусства. Это была борьба против отсталых воззрений на искусство, царивших в господствующем классе и имевших официальное признание. Вырождавшаяся дворянская эстетика провозглашала «чистое искусство», «искусство для искусства». Возвышенная, холодная и отвлеченная красота или приторная условная внешняя красивость такого искусства противопоставлялись реальной окружающей действительности. Этим реакционным и омертвелым взглядам на искусство демократы противопоставляют связанные с жизнью, питающи-. еся ею реалистическое искусство и литературу. Н. Чернышевский в своей знаменитой диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности» провозглашает, что «прекрасное есть жизнь», что область искусства — это «все, что есть интересного для человека в жизни». Искусство должно познавать мир и быть «учебником жизни». Кроме того, оно должно выносить свои суждения о жизни, иметь «значение приговора о явлениях жизни».

Во имя такого искусства он и начинает свою борьбу с Академией художеств, с ее системой обучения и с ее искусством. Академия была ему враждебна и как реакционное правительственное учреждение, и устарелостью, оторванностью от жизни, педантизмом своих художественных позиций. В 1861 году Стасов публикует статью «По поводу выставки в Академии художеств». Ею он начинает свою борьбу с отжившим академическим искусством, в котором преобладали далекие от жизни мифологические и религиозные сюжеты, за новое, реалистическое искусство. Это было началом многолетней и страстной его критической борьбы. В том же году была написана его большая работа «О значении Брюллова и Иванова в русском искусстве». Стасов рассматривает противоречия в творчестве этих знаменитых художников как отражение переходного периода. Он вскрывает в их произведениях борьбу нового, реалистического начала со старым, традиционным и стремится доказать, что именно эти новые, реалистические черты и тенденции в их творчестве и обеспечили их роль в развитии русского искусства. "Какое сильное и новое движение зачалось всем этим искусством! Как все взгляды и стремления переворотились! Как все изменилось против прежнего! Новое искусство получило и новую физиономию. Приближаясь к его произведениям -- какая бы ни была степень их достоинства, -- чувствуешь, что тут уже дело идет совсем не о том, о чем шло в продолжение последнего периода искусства, предшествовавшего нашему времени. Дело идет уже не о виртуозности, не о мастерстве исполнения, не о щегольстве, уменье и блеске, а о самом содержании картин... "

Карл Брюллов (1799-1852) Портрет княгини Е.П.Салтыковой. 1833-1835

Если Артель была первой в русском искусстве попыткой создать художественное объединение, независимое от официальной опеки, то Товарищество осуществило эту идею.

Он справедливо видел в них начало нового искусства и всячески затем пропагандировал и защищал передвижников и их искусство. В нашем сборнике помещены некоторые наиболее интересные из статей Стасова, посвященные разбору передвижных выставок. Показательна своей защитой позиций передового, реалистического искусства и его выдающихся деятелей статья «Крамской и русские художники». В ней Стасов горячо и справедливо восстает против принижения значения замечательного художника, вождя и идеолога передвижничества — И. Н. Крамского.

Авторство этой картины пока не выявлено, известно, что была продана на аукционе в Израиле.на картине изображены Репин, Стасов, Левитан, Суриков, Куинджи, Васнецовы и другие художники. На мольберте (подрамнике), стоящем к нам "тыльной" стороной, картина И.Репина (1844—1930) "Не ждали".У этой картины есть двойник по сюжету: художник Ю.П. Цыганов (1923-1994 ), он написал эту картину ещё будучи студентом, -"В.В.Стасов среди русских художников":

Интересным образчиком защиты произведений реалистического искусства от реакционной и либеральной критики является разбор Стасовым знаменитой картины И. Репина «Не ждали». В нем Стасов опровергает искажение ее общественного смысла.

Стасов всегда искал в искусстве глубокого идейного содержания и жизненной правды и с этой точки зрения прежде всего оценивал произведения. Он утверждал: « Только то и искусство, великое, нужное и священное, которое не лжет и не фантазирует, которое не старинными игрушками тешится, а во все глаза смотрит на то, что везде вокруг нас совершается, и, позабыв прежнее барское деление сюжетов на высокие и низкие, пылающею грудью прижимается ко всему тому, где есть поэзия, мысль и жизнь » («Наши художественные дела»). Он даже склонен порою был считать тягу к выражению больших, волнующих общество идей одним из характерных национальных признаков русского искусства. В статье «25 лет русского искусства» Стасов вслед за Чернышевским требует от искусства быть критиком общественных явлений. Он защищает тенденциозность искусства, рассматривая ее как открытое выражение художником его эстетических и общественных воззрений и идеалов, как активное участие искусства в общественной жизни, в воспитании людей, в борьбе за передовые идеалы.

И.Репин Бурлаки на Волге

Он особенно выдвигал такие картины, в которых действующим лицом является масса, народ. Он называл их «хоровыми». За показ народа на войне он хвалит Верещагина, в обращении к народности искусства усматривает сходство в творчестве Репина и Мусоргского.

И.Репин Крестный ход в Курской губернии 1880—1883

Стасов здесь действительно схватывал важнейшее и значительнейшее в творчестве передвижников: черты их народности. Показ народа не только в его угнетении и страдании, но и в его силе и величии, в красоте и богатстве типов и характеров; отстаивание интересов народа было важнейшей заслугой и жизненным подвигом художников-передвижников. Это был настоящий патриотизм и передвижников и их глашатая — критика Стасова. Со всей страстностью своей натуры, со всем публицистическим жаром и талантом Стасов на протяжении своей жизни отстаивал мысль о самостоятельности и оригинальности развития русского искусства. Вместе с тем ему была чужда ложная идея якобы изолированности, или исключительности, развития русского искусства. Отстаивая его оригинальность и самобытность, Стасов понимал, что оно в целом подчиняется общим законам развития нового европейского искусства. Так, в статье «25 лет русского искусства», говоря о зарождении русского реалистического искусства в творчестве П.А Федотова (1815-1852), он сопоставляет его с аналогичными явлениями в западноевропейском искусстве, устанавливая как общность развития, так и национальное его своеобразие. Идейность, реализм и национальность — эти основные черты Стасов отстаивал и пропагандировал в современном ему искусстве.

Павел Федотов Сватовство майора .

Широта интересов и большая разносторонняя образованность Стасова позволили ему рассматривать живопись не изолированно, а в связи с литературой и музыкой. Особенно интересно сопоставление живописи с музыкой. Оно характерно выражено в статье «Перов и Мусоргский». Стасов боролся против теорий «чистого искусства», «искусства для искусства» во всех их проявлениях, будь то далекая от жизни тематика, будь то «охранение» искусства от «грубой повседневности», будь то стремление «освободить» живопись от литературы, будь то, наконец, противопоставление художественности произведений их практической полезности, утилитарности. В этом отношении интересно письмо «Вступительная лекция г. Прахова в Университете».

И .Репин В. В. Стасов на даче в деревне Старожиловка близ Парголова . 1889

Расцвет критической деятельности Стасова относится к 1870 — 1880 годам. В это время написаны его лучшие работы, и в это время он пользовался наибольшим общественным признанием и влиянием . Стасов и в дальнейшем, до конца своей жизни, отстаивал общественное служение искусства, утверждал, что оно должно служить общественному прогрессу. Стасов всю жизнь боролся с противниками реализма на разных этапах развития русского искусства. Но, тесно связанный с передвижничеством 1870—1880 годов как критик, сложившийся на основе этого искусства и его принципов, Стасов не смог впоследствии пойти дальше. Он не смог по-настоящему воспринять и понять новые художественные явления в русском искусстве конца XIX — начала XX века. Будучи принципиально прав в борьбе с декадентскими, упадочническими явлениями, он зачастую несправедливо причислял к ним произведения художников, которые не были декадентами. Старевший критик в пылу полемики порою не разбирался в сложности и противоречивости новых явлений, не видел их положительных сторон, все сводя только к ошибочности или ограниченности.

Но, разумеется, и в лучших работах критика не все верно и приемлемо для нас. Стасов был сыном своего времени, и в его взглядах и понятиях были наряду с весьма ценными и слабые и ограниченные стороны. Особенно значительны они были в его научных исторических исследованиях, где он порою отступал от своих же собственных позиций самостоятельности развития искусства народа, отождествлял понятия народности и национальности и т. д. И его критические статьи не свободны от ошибок и односторонностей. Так, например, в пылу борьбы с изживавшим себя старым искусством Стасов приходил к отрицанию достижений и ценности русского искусства XVIII — начала XIX века как якобы несамостоятельного и ненационального. Он в известной мере разделял здесь заблуждения тех современных ему историков, которые считали, что реформы Петра I оборвали якобы национальную традицию развития русской культуры. Так же точно в борьбе с реакционными позициями современной ему Академии художеств Стасов доходил до полного и абсолютного ее отрицания. В обоих случаях мы видим, как выдающийся критик утрачивал порою в пылу страстной полемики исторический подход к явлениям искусства. В самом близком и современном ему искусстве он порою недооценивал отдельных художников, как, например, Сурикова или Левитана. Наряду с глубоким и верным анализом одних картин Репина он неправильно понимал другие. Правильному и глубокому пониманию народности в живописи противостоит у Стасова внешнее понимание ее в современной ему архитектуре. Это было обусловлено слабым развитием самой архитектуры его времени, ее малой художественностью.

Стасов В.В. (в кругу художников)

А.М. Горький, В.В. Стасов, И.Е. Репин на "Аллее Пушкина" в "Пенатах

И.Репин Портрет Владимира Васильевича Стасова . 1900

В ладимир Стасов - музыкальный и художественный критик. Его статьи популяризировали идеи демократической культуры и объясняли искусство массам. Стасов участвовал в создании сообщества композиторов «Могучая кучка» и поддерживал движение художников-передвижников. Вместе они боролись против академизма и оторванности искусства от реальной жизни.

Юный эрудит

Владимир Стасов родился в Санкт-Петербурге в дворянской семье. Его мать рано умерла, и воспитанием мальчика занимался отец, известный архитектор Василий Стасов . Он приучил сына к систематическому чтению и изложению своих мыслей на бумаге - так Стасов и полюбил литературный труд. В детстве Владимир Стасов мечтал поступить в Академию художеств и пойти по стопам отца, но тот хотел, чтобы сын стал чиновником, поэтому в 1836 году отдал сына в училище правоведения.

Именно в училище Владимир Стасов стал по-настоящему интересоваться искусством, особенно музыкой. Вместе с друзьями он разыгрывал партитуры, перекладывал оперы и балеты, исполнял романсы и арии, участвовал в спектаклях и концертах. «Навряд ли в каком-нибудь другом русском учебном заведении, - вспоминал Стасов, - музыка процветала в такой степени, как в училище правоведения. В наше время музыка играла у нас такую важную роль, что, наверное, могла считаться одною из самых крупных черт общей физиономии училища» .

Владимир Стасов. Фотография: aeslib.ru

Михаил Горький, Владимир Стасов и Илья Репин в Куоккале. 1900. Фотография: ilya-repin.ru

Владимир Стасов. Фотография: nlr.ru

Во время учебы Стасов познакомился с молодым музыкантом Александром Серовым. Вместе они с упоением обсуждали работы современных живописцев, новинки литературы и сочинения знаменитых композиторов. За время обучения они изучили почти всю зарубежную и отечественную музыкальную литературу. Но главным идейным вдохновителем Владимира Стасова в вопросах искусства стал критик Виссарион Белинский.

«Громадное значение Белинского относилось, конечно, никак не до одной литературной части: он прочищал всем нам глаза, он воспитывал характеры, он рубил, рукою силача, патриархальные предрассудки, которыми жила сплошь до него вся Россия, он издали приготавливал то здоровое и могучее интеллектуальное движение, которое окрепло и поднялось четверть века позже. Мы все - прямые его воспитанники».
Владимир Стасов

Становление критического взгляда на искусство

В 1843 году Владимир Стасов окончил училище и устроился помощником секретаря в Межевом департаменте Сената. Через пять лет он перевелся в Департамент герольдии, а еще через два года - в Департамент юстиции. Но Стасова не интересовали ни юриспруденция в целом, ни карьера чиновника в частности. Более всего его занимало искусство.

Стасов считал, что искусству нужны критики-профессионалы. Он разделял мнение Виссариона Белинского: искусству нужны люди «которые, не производя ничего сами, тем не менее занимаются искусством, как делом своей жизни… изучая его сами, объясняют его другим». Позднее Стасов выдвинул девизом своей жизни «быть полезным другим, коли сам не родился творцом».

В 23 года Владимир Стасов опубликовал первую критическую статью о французском композиторе Гекторе Берлиозе в журнале «Отечественные записки» . В этом же году главный издатель журнала Андрей Краевский пригласил Стасова в отдел иностранной литературы и разрешил ему писать небольшие статьи-обозрения на тему живописи, музыки и архитектуры. За два года работы в «Отечественных записках» Владимир Стасов написал около 20 статей.

В 1851 году Владимир Стасов уехал за границу вместе с уральским промышленником и меценатом Анатолием Демидовым в качестве его секретаря. Стасов понимал, что критик должен разбираться во всех областях культуры, и потому в Европе общался с музыкантами и учеными, художниками и архитекторами, изучал европейское искусство.

«Критика должна заключать в себе все искусства, непременно без исключения, потому что они суть различные стороны и средства одного и того же общего целого... тогда только может существовать полная мысль и не будет больше забавных, доселе существовавших споров о том, которое искусство выше: скульптура, или поэзия, или музыка, или живопись, или архитектура?»
Владимир Стасов

Критический реализм Владимира Стасова

Илья Репин. Портрет Владимира Стасова. 1905. Государственный Русский музей

Илья Репин. Портрет Владимира Стасова. 1900. Государственный Русский музей

Илья Репин. Портрет Владимира Стасова на даче в деревне Старожиловка близ Парголова. 1889. Государственная Третьяковская галерея

Через три года Владимир Стасов вернулся в Петербург. В России в это время набирало силу демократическое общественно-политическое движение, а господствующим направлением в культуре стал «критический реализм». Он боролся с академизмом, религиозно-мифологической тематикой и оторванностью искусства от народа. Реализм провозглашал, что искусство должно познавать мир и быть «учебником жизни».

Стасов считал, что «всякий народ должен иметь свое собственное национальное искусство, а не плестись в хвосте других по проторенным колеям, по чьей-либо указке», поэтому искал и поддерживал лучших представителей русского искусства. В Петербурге Владимир Стасов подружился с молодыми композиторами Милием Балакиревым и Александром Даргомыжским . Вместе они образовали небольшой кружок любителей русской музыки.

Позже участники этого кружка - Милий Балакирев, Модест Мусоргский , Александр Бородин , Николай Римский-Корсаков и Цезарь Кюи - создали художественное объединение композиторов «Могучая кучка», название которому дал Стасов. Кучкисты стремились воплотить русскую национальную идею в музыке, изучали музыкальный фольклор и церковное песнопение - и позднее использовали их элементы в своих сочинениях. Владимир Стасов не только писал статьи о молодых музыкантах, но и помогал им в работе: подсказывал сюжеты для опер, подбирал материалы и документы для либретто.

В 1860-х годах Стасов также подружился с участниками Артели свободных художников . Представители движения бунтовали против академизма в живописи: они хотели писать картины на жизненные темы, а не на постановочные сюжеты. Стасов разделял их идеи, отстаивая принципы реализма.

В 1870 году на смену артели пришло Товарищество передвижных художественных выставок. Вдохновленные идеей народничества, московские и петербургские живописцы взялись за просветительскую работу и организацию выставок. Владимир Стасов поддерживал их движение, в своих статьях описывал социальные вопросы, которые затрагивали работы передвижников, приветствовал отражение народной жизни в их картинах.

Параллельно Стасов работал в Публичной библиотеке в Петербурге: он помогал собирать исторические материалы, организовывал выставки древнерусских рукописей, а в 1872 году стал заведующим художественного отдела. За 50 лет службы в Санкт-Петербургской публичной библиотеке Владимир Стасов собрал большую коллекцию сочинений деятелей искусства и многое сделал для открытия свободного доступа в библиотеку.

В 1900 году Стасова избрали почетным членом Императорской Санкт-Петербургской академии наук.

Владимир Стасов умер в 1906 году в Петербурге. Похоронили его на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры. Через два года на его могиле установили монументальное надгробие с надписью «Поборнику русского искусства».