Кошелев а п. Кошелев александр петрович

К ошелев Пётр Львович - штурман эскадрильи 1-го гвардейского минно-торпедного авиационного полка 8-й минно-торпедной авиационной дивизии ВВС Балтийского флота, гвардии капитан.

Родился 27 сентября 1916 года в рабочей слободе Сормово (с 1928 года - в составе города Нижний Новгород) в семье рабочего-кузнеца. Русский. В годы гражданской войны с семьей жил в городах Череповец, Вологда, Нижний Тагил. В 1925 году Кошелевы вернулись в Нижний Новгород. Здесь Пётр окончил 7 классов и школу фабрично-заводского ученичества (ФЗУ) при заводе «Новое Сормово» (ныне ПТУ №26 имени Героя Советского Союза К.И.Давыдова). С марта 1934 года работал фрезеровщиком на заводе «Новое Сормово».

В мае 1934 года призван в армию и по путевке комсомольской организации направлен в Ленинградское военно-морское училище имени М.В.Фрунзе. После окончания второго курса, в сентябре 1935 года, в числе других курсантов, был переведен в Ейскую школу морских лётчиков на отделение летчиков-наблюдателей (штурманов). По окончанию обучения в 1937 году лейтенант Кошелев прибыл в штаб ВВС Краснознаменного Балтийского флота, где получил назначение в 12-ю отдельную авиационную эскадрилью гидросамолетов.

Участвовал в советско-финляндской войне 1939-1940 годов. В составе 12-й авиационной эскадрильи наносил бомбовые удары по боевым кораблям противника в море, в портах и по береговым укреплениям на финской территории. Совершил более 30 боевых вылетов на МБР-2, налетал 209 часов. В последнем боевом вылете самолет был подбит зенитками над полуостровом Ханко. Пилот посадил машину на ледяное крошево, но из-за полученных повреждений самолет утонул. Экипаж на резиновой лодке перебрался на большую льдину. Через 15 часов их обнаружил экипаж из своей эскадрильи и сбросил помощь, а через 40 часов летчиков со льдины снял подошедший эсминец. В апреле 1940 года старший лейтенант Кошелев был награжден орденом Красного Знамени, а в декабре назначен флаг-штурманом эскадрильи.

Начало Великой Отечественной войны встретил на острове Эзель (Сааремаа), где базировалась 15-я эскадрилья. Первый боевой вылет совершил 29 июня 1941 год. Штурман эскадрильи МБР-2 по пять-шесть раз в сутки летал на разведку и вел воздушные бои. В августе 1941 года на МБР-2 выполнил 11 полетов для нанесения ударов по противнику на подступах к Моонзундским островам в районах Хапсалу, Вирт-су, Пернов. 15 сентября бомбил немецкие корабли, высаживающие десант на остров Эзель. Самолет Кошелева подвергся сильному обстрелу зенитной артиллерии трех миноносцев, был атакован истребителями, получил повреждения и загорелся. Продолжал вести огонь из пулемета и заставил истребители отступить. После посадки на воду и эвакуации экипажа горящий самолет взорвался. Добравшись вплавь до берега, летчики доложили о выполнении задания. В декабре 1941 года был награжден вторым орденом Красного Знамени. Член ВКП(б) с 1941 года.

В январе 1942 года старший лейтенант Кошелев прибыл в 1-й минно-торпедный авиационный полк на должность штурмана звена 3-й Краснознаменной авиационной эскадрильи. Летал в экипаже лейтенанта Преснякова . На самолете Ил-4 экипаж неоднократно бомбил военно-морские базы противника в Хельсинки, Котке, Выборге, Таллинне, почти каждую ночь летали на постановку мин. С 8 по 16 июня 1942 года экипаж под ожесточенным огнем бомбил авиационные базы противника и уничтожил 8 «юнкерсов».

В числе первых торпедоносцев штурман Кошелев включился в битву на море. 16 июня 1942 года с Пресняковым в составе звена Кошелев участвовал в потоплении сторожевого корабля. Днем позже в группе с Бунимовичем , Пресняков и Кошелев уничтожили транспорт водоизмещением в 5000 тонн, а затем торпедами потопили сторожевой корабль и канонерскую лодку противника.

Весной 1943 года Кошелев был назначен штурманом 1-й эскадрильи, получившей новые американские самолетов А-20G «Boston», летал в экипаже командира эскадрильи капитана Константюка Н.Г. 30 сентября Кошелев открыл счет потопленным эскадрильей судам. Он торпедировал и потопил транспорт противника водоизмещением в 3 тысячи тонн, 13 октября от его снайперского торпедирования пошел на дно транспорт в 5 тысяч тонн. Самой крупной победой их экипажа стал транспорт водоизмещением 10 тысяч тонн, потопленный 2 ноября 1943 года.

Три победы в 1944 году одержал Кошелев с летчиком капитаном Тарасовым. 24 мая и в ночь на 5 июня экипаж потопил два транспорта, оба водоизмещением по 5000 тонн. В ночь на 3 июля экипаж потопил транспорт в 3500 тонн.

Штурман эскадрильи гвардии капитан Кошелев к июлю 1944 года совершил 188 боевых вылетов. 105 раз участвовал в нанесении ударов по вражеским военно-морским базам, аэродромам, железнодорожным узлам, по кораблям и транспортам в море, в том числе 45 боевых вылетов на разведку, 18 вылетов на минные постановки, 8 вылетов на торпедные удары. Участвовал в потоплении 4 и повреждении 1 транспорта общим водоизмещением 29 тысяч тонн, уничтожении 8 фашистских самолётов на аэродромах.

У казом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 года за образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками, гвардии капитану Кошелеву Петру Львовоичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В сентябре 1944 года при возвращении с боевого задания подбитый вражескими зенитками самолет, в котором находился штурман Кошелев, сел на вынужденную посадку, не дотянув до аэродрома. Штурман получил ушиб грудной клетки, на который вначале не обратил внимания. Но через несколько дней его в тяжелом состоянии был отправлен в ленинградский госпиталь. Травма оказалась настолько серьезной, что в госпиталях Кошелев пробыл до февраля 1945 года и в свой полк больше не вернулся.

В общей сложности с разными летчиками штурман Кошелев совершил 198 боевых вылетов, участвовал в потоплении 6 транспортов противника общим водоизмещением 35 тысяч тонн.

По состоянию здоровья ему был противопоказан сырой климат Балтики и после лечения капитан Кошелев был направлен на Черноморский флот, службу продолжил штурманом 2-й смешанной авиаэскадрильи, которая базировалася в город Севастополе. Здесь он встретил День Победы. В мирные дни майор Кошелев продолжил службу, выполняя задания командования летал в Болгарию, Румынию, Югославию, Венгрию и другие страны.

10 августа 1946 года трагический случай оборвал жизнь П.Л.Кошелева. Похоронен в Севастополе на Старом городском кладбище.

Награжден орденом Ленина (22.07.1944), тремя орденами Красного Знамени (1940, 1941, 03.11.1943), орденом Отечественной войны 1-й степени (14.01.1943), медалями, в том числе «За боевые заслуги» (03.11.1944), «За оборону Лениграда».

Именем Героя названа улица в городе Нижний Новгород. Там же установлены мемориальные доски: на доме, где он жил; на здании ПТУ №26; на территории завода.

В 1861 году крестьяне в России были освобождены от крепостной зависимости. Но задолго до этого ратовали за подобное прогрессивное начинание в общественной жизни некоторые личности, не боящиеся взять на себя ответственность за судьбу страны. Среди них был и рязанский дворянин Александр Иванович Кошелев. Когда-то его имя знала почти вся страна. Сейчас о его жизни известно лишь знатокам истории...

210 лет назад, 9 мая 1806 года, родился Александр Иванович Кошелев — русский публицист-славянофил и общественный деятель. Его называли то славянофилом, то либералом. Пожалуй, можно было бы его называть просто здравомыслящим человеком.

Александр Иванович происходил из богатого дворянского рода Кошелёвых, племянник тамбовского губернатора Д. Р. Кошелева. Его отец, Иван Родионович Кошелев (ум. 1818), род которого происходил из дворян Рязани, был известен в среде русских аристократов как приверженец либерализма. Учился он в Оксфорде и поэтому по приезде на родину стал считаться первым англоманом. Туманный Альбион он боготворил до конца дней своих и Англию приводил как эталон политического уклада страны. Иван Родионович понравился князю Потёмкину, который сделал его своим генерал-адъютантом. Когда же его заметила императрица Екатерина II, Потёмкин отправил потенциального фаворита в провинцию. Выйдя в отставку при Павле, он поселился в Москве, где имел репутацию «либерального лорда»; интересовался науками и пользовался всеобщим уважением. Мать Александра Ивановича, Дарья Николаевна Дежарден (Desjardins; 1778—1836), — дочь французского эмигранта, была также умной и образованной женщиной. Её семью вынудили эмигрировать в Россию революционные события на её родине. Связав судьбу с Иваном Родионовичем, в православном крещении она получила имя Дарьи Николаевны. «Это от меня Сашенька , — говорила она, — перенял любовь к иностранным языкам». Александр действительно в совершенстве владел английским, немецким и французским, он также отлично знал итальянский, польский, испанский и латынь.

В 1821 году мать с дочерьми и сыном переехала в Москву. В Москве, вместе с Киреевскими, Кошелев занимался у профессоров Московского университета: А. Ф. Мерзлякова, Х. А. Шлецера и др.
В 1821 году поступил в Московский университет, но, не пожелав слушать лекции по всем восьми обязательным предметам, оставил его и в 1822 году поступил на службу в московский архив министерства иностранных дел. Так он оказался в среде так называемых «архивных юношей»; его товарищами были: князь В. Ф. Одоевский, Д. В. Веневитинов, С. П. Шевырев и другие. Князь Одоевский ввёл Кошелева в литературный кружок Раича. Вскоре некоторые члены кружка, в том числе и Кошелев, с Одоевским во главе, отделились от кружка, составили «Общество любомудрия» и начали издавать альманах «Мнемозина» — первый в России журнал философского направления.

Увлечение философией отразилось позже и в переписке Кошелева с Киреевским, где они полемизировали о философии тождества Шеллинга. Кошелев соглашается с основным утверждением философии тождества - идеей единства бытия и мышления, идеального и реального, или, как пишет сам Кошелев, "мира мысленного и вещественного". В этом единстве он вслед за Шеллингом усматривает Безусловное ("Абсолютное" Шеллинга), однако, в отличие от немецкого философа, полагает Безусловное непознаваемым, принимая тождество бытия и мышления лишь в идее (in potentia). В то же время Кошелев допускает постижение "безусловных начал" - вечных и неизменных законов устроения вселенной. Размышляя об этом, он использует постулаты различных философских учений: обращается и к ранним сочинениям самого Шеллинга, и к натурфилософии его последователя Л. Окена, и к "математической философии" оппонента Шеллинга И. И. Вагнера.

Александр Кошелев вёл жизнь на удивление активную и насыщенную разными событиями: состоял в различных кружках и обществах, увлекался верховой ездой и театром, совершенствовал навыки литературной полемики и фехтования. Как представитель золотой молодёжи того времени, восстание на Сенатской площади он воспринял восторженно. Но пыл собиравшегося стать декабристом романтика охладила развязка известных событий. Подобные ему молодые люди отказались от пути революционных преобразований и выбрали дорогу «просвещения и нравственного самосовершенствования».

В сентябре 1826 года А. И. Кошелев перешёл на службу в Санкт-Петербург, где занимал видное положение его родственник Родион Александрович Кошелев. А. И. Кошелеву было поручено составлять извлечения из иностранных газет для императора Николая I. В это время он близко сошёлся с А. С. Хомяковым, сильно повлиявшим на его мировоззрение: Кошелев скоро стал славянофилом. К этому периоду относится и эпизод его несчастной любви к А.О. Россет. Предложение руки и сердца нашего героя, сделанное Россет, было отвергнуто. Причём честолюбивого Александра избранница упрекнула в «мечтательности и неспособности совершать великие дела». Однако же дальнейшая жизнь Кошелева полностью опровергла эти несправедливо брошенные слова...

В 1831 году Кошелев выехал за границу, где познакомился с такими европейскими знаменитостями, как Гёте, Шлейермахер, Савиньи; он слушал лекции экономиста П. Росси.
В 1831 году в Берлине Кошелев слушал лекции Ф. Шлейермахера, о чем через много лет вспоминал в "Записках", отмечая впечатление, произведенное на него "ясностью изложения и взгляда на преподаваемый предмет".

Помещик-славянофил
А.И.Кошелев стремился внести свой посильный вклад в разработку аграрной реформы в России. Его можно отнести к разряду тех общественных деятелей, которые настойчиво следовали поставленной ими цели.
Еще в молодости он писал: «Как ни сильно во мне желание учиться, но оно не может наполнить всего моего существования: мне нужна помощь действительная. Постараюсь сделаться первым агрономом в России. Менее чем в 5 лет я удвою свои доходы и произведу чувствительное улучшение в положении крестьян. За границей я буду обращать особенное внимание на агрономию и относящиеся к ней науки. Я устрою сельское хозяйство по новому способу и буду производить сахар, примусь за всевозможные предприятия - одним словом, постараюсь с возможной пользой употребить свое время.»
Следует отметить, что данной программы он придерживался и в зрелые годы, став одним из самых предприимчивых помещиков пореформенной России.

Возвратившись в Москву, он ещё некоторое время служил советником губернского правления в Москве (1833—1834), но потом, женившись 4 февраля 1835 г. на богатой наследнице Ольге Фёдоровне Петрово-Соловово (1816—1893, сестра Г. Ф. Петрово-Соловово), вышел в отставку, купил имение в селе Песочня, Сапожковского уезда Рязанской губернии. Это большое село, располагавшееся недалеко от родовых вотчин Кошелевых — деревень Канино и Смыково. Александр модернизировал старый песоченский винокуренный завод и активизировал винные откупа, распространив их на многие уездные центры Рязанщины. Это был тогда самый эффективный способ наращивания богатства. И только через двенадцать лет Кошелев прекратил проводить откупные операции, став к тому времени одним из богатейших людей России.

Зимой жил в Москве (Поварская улица, д. 31), летом — в своём имении. К имевшимся у него земельным владениям, он купил большое, но очень запущенное имение князя В.В.Долгорукова. Немало было земли и у жены Кошелева - Ольги Федоровны Петрово-Соловово. Исследователи отмечают, что по ревизии в 1850 году Кошелев имел только в уездах Ряжском и Сапожковском 1632 души, а жена его владела 3862 крестьянами. Автор называет Александра Ивановича «одним из наиболее крупных помещиков Рязанской губернии». Всего же к концу 50-х годов XIX века у Кошелева в Рязанской и Саратовской губерниях насчитывалось около 5,5 тысяч крепостных крестьян.

Откуп Кошелев держал до 1848 года: практика убедила его во вреде этого способа ведения дел и он представил министру финансов записку о замене откупной системы введением акцизного сбора. Стал заниматься оптовой торговлей хлебом; в 1847—1857 годах был поставщиком хлеба в казну для нужд армии и флота.
В своих обширных владениях (5,5 тыс. душ, главным образом в Ряжском уезде Рязанской губернии и Новоузенском уезде Самарской губернии) он создал многоотраслевое хозяйство; большую часть крепостных перевёл на барщину; ввёл «мирское управление» и мирской суд; построил на свои средства несколько школ. Внедрял передовую агротехнику, закупал сельскохозяйственные машины.

Следует подчеркнуть, что около половины крестьян работали на барщине три дня в неделю. А.И. Кошелев считал подобную практику выгодной для помещика и «не отяготительной» для крестьянина. Хозяйство Александра Ивановича, особенно после заведения большого стада в тысячу голов, стало многоотраслевым и оно активно втягивалось в товарно-денежные отношения. Для более рационального ведения хозяйства Кошелев старался применить к крестьянам принцип самоуправления, насколько это было возможным в условиях крепостного права и личного хозяйства. Самоуправление заключалось в том, что крестьяне имели право избирать из своих мирского старосту и старшин.

Чтение святого Писания и творений отцов церкви навело Кошелева на мысль о необходимости безусловного уничтожения крепостного права. Опровергая Киреевского, который в своем отвлеченном настроении оставался чужд общественным вопросам, Кошелев говорил в своих "Записках": "Вникая в учение Христово, я все более и более убеждаюсь, что братство есть основа всех его правил".

Как сапожковский уездный предводитель дворянства, Кошелев большое внимание уделял крестьянскому вопросу. В 1847 году в «Земледельческой газете», которую тогда редактировал А. П. Заблоцкий-Десятовский, появилась статья «Охота пуще неволи», в которой автор развивал мысль о том, что свободный труд производительнее крепостного и что только лень русских помещиков мешает им обратить, на основании указа от 12 июня 1844 г., своих дворовых в обязанных крестьян.
В 1847 году Кошелев обратился к рязанскому дворянству с предложением испросить дозволение на составление комитета из двух депутатов от каждого уезда для выработки проекта мер «к узаконению отношений крестьян к помещикам в Рязанской губернии». Такая же идея была у Д. Н. Свербеева, и между ними завязалась оживленная переписка. Встретив сопротивление губернского предводителя дворянства, Кошелев неоднократно обращался к министру внутренних дел Перовскому, но его предложения не были приняты.

Во время Крымской войны Кошелев составил записку о финансах, которую подал новому государю. Он предлагал не прибегать для продолжения войны к новым налогам и внутренним и внешним займам, а обратиться к добровольным пожертвованиям, для чего сделать воззвание к патриотизму страны и созвать её представителей, которые решили бы, в какой мере возможны пожертвования от каждого сословия.
В это же время Кошелев принялся за проект освобождения крестьян, который в 1858 году был представлен Александру II, одновременно с проектами Ю. Ф. Самарина и князя В. А. Черкасского, и оказался самым радикальным: Самарин предлагал только расширить и сделать более удобным указ об обязанных крестьянах, Черкасский предлагал освобождение крестьян только с усадьбами, а Кошелев — выкуп крестьян, в течение 12 лет, со всей землёй, находящейся в их владении.

Издатель и общественный деятель
В 1852 году на средства Кошелева была выпущена книга «Московского Сборника» — первый том из четырёх задуманных; второй том был задержан цензурой.
Пользуясь большей свободой печати, наступившей в царствование Александра II, Кошелев стал издавать в 1856 г. журнал «Русская Беседа», который выходил четыре раза в год, а с декабря 1857 г., как дополнение к этому журналу, книжки «Сельское Благоустройство», посвященные исключительно крестьянскому вопросу.
В споре о русской общине оба журнала отстаивали ее «товарищескую, мирскую» (а не патриархальную, не родовую, не государственную) природу, выводя ее устройство, по слову Кошелева, «из тысячелетней жизни русского народа и государства».

О направлении этих изданий дают понять следующие слова издателя: «Скорее вода пойдет против обычного своего течения , - писал он в «Русской Беседе» в 1857 г., - чем русский поселянин может быть оторван от земли, упитанной его потом».
«Мы убеждены , - говорилось в программе журнала «Сельское Благоустройство» за 1859 г., - что освобождение крестьян с землею должно быть нашим, т. е. русским способом paзpешeния великой предлежащей нам общественной задачи. Мы убеждены, что общинное устройство, при общинном землевладении, представляет вернейшее средство к обеспечению оседлости и благоденствия крестьян, к упрочению настоящих выгод землевладельцев и к утверждению спокойствия и могущества России. Вот главные начала, которые, по нашему мнению, должны служить основой предстоящего великого дела».

Как и другие представители славянофильства, Кошелев считал, что русский путь развития принципиально отличается от западноевропейского. «Дерево просвещения растёт не ветвями, а корнями, и срубленная ёлка, хотя бы и была обвешана апельсинами, виноградом и яблоками, своего плода не даст». Под перечисленными фруктами Александр Иванович подразумевал, конечно же, разнообразные плоды Запада.
«Нам предстоит не семя в землю класть для произведения дерева, поскольку «русское дерево» выращивалось столетиями, — писал Кошелев в отношении этого. — Оно глубоко пустило в землю свои сильные корни и уже не дичок; к нему издавна привито святое православие; молодые, но сильные ветви уже осенили нашу землю... Могли ли мы, ослеплённые искусственностью и многообразием Запада, изучать своё, русское, — истинное по простоте, высокое по смирению, существенное по его жизненности? »

Уже более полутора столетия прошло с той поры, когда были обнародованы эти слова рязанского дворянина. И что бы там ни было, а «русское дерево» продолжает расти и приносить свои плоды.

Как издатель Кошелев выступал и позднее: в 1861 подготовил и выпустил собр. сочинений И. В. Киреевского в двух томах и составил программу издания сочинений Хомякова в 4 томах.

Все это составило Кошелеву репутацию либерала в крестьянском вопросе. Когда в преддверии крестьянской реформы стали учреждаться губернские комитеты, Кошелев не был избран в рязанский комитет, но был назначен туда членом от правительства, по предложению рязанского губернатора М. К. Клингенберга.
В 1859 году Кошелев подал вместе с 18 другими депутатами от губернских комитетов ходатайство о том, чтобы им было дозволено представить свои соображения на окончательные труды редакционных комиссий, жёстко раскритикованных ими, до поступления их в Главный комитет. Этим Кошелев навлёк на себя сильное неудовольствие правительства.

В рамках финансовой реформы он был введён в состав комиссии для составления проекта замены откупов системой акцизных сборов и был председателем в винокуренной подкомиссии. Также он состоял ещё в двух комиссиях: по выработке устава для поземельных банков и по рассмотрению проекта ипотечного положения.
В 1864—1866 годах он состоял членом учредительного комитета в Царстве Польском, где на него было возложено управление финансами; он сумел стабилизировать финансовое положение в крае.

Деятельная натура Александра Ивановича Кошелева не могла замкнуться только на делах сельскохозяйственных. В 1865 году его избрали гласным Сапожковского уездного собрания, на котором в этом же году он был выбран гласным Рязанского губернского земства. Особенно плодотворно А.И. Кошелев поработал в должности председателя училищного совета Сапожковского уезда. Он понимал, что отмена крепостного права и проведение в жизнь реформ поставили на очередь вопросы и о народной грамотности, который стал одним из важных аспектов его земской деятельности в деревне.
Практическая работа А.И. Кошелева по развитию народного образования в Сапожковском уезде Рязанской губернии сочеталось с его выступлениями в печати. Многие его идеи и начинания были воплощены в жизнь уездными и губернскими земствами. Было увеличено число народных училищ, открыто мужское земское училище в Сапожке. В Рязани стало действовать специальное земское училище для подготовки учителей для народных училищ. В результате успешной работе земских учреждений грамотность в Рязанской губернии поднялась с 6% в середине века до 24% в конце XIX века и в этом есть и заслуга А.И. Кошелева.

Энергично действовал Кошелев и в роли председателя сапожковского уездного училищного совета. Он организовал статистические исследования в Рязанской губернии и защищал рязанских статистиков от возведённых на них несправедливых нареканий.

Неутомимо работая в земстве в Рязанской губернии, Кошелев был также президентом Московского общества сельского хозяйства и неоднократно избирался гласным московской городской думы (1863—1865; 1869—1872; 1873—1876; 1881—1884).
В 1868 году вместе с В. А. Кокоревым возглавил Московское товарищество для покупки Николаевской железной дороги (сделка не состоялась).

Общественная позиция Кошелева, при сохранении верности славянофильским основам, всегда отличалась непредвзятостью и широтой. В середине 50-х гг. он выступил с радикальными заявлениями по крестьянскому вопросу,и так что консервативно настроенная Е. П. Растопчина не случайно язвила в сатире «Дом сумасшедших в Москве в 1958 году»:
«Кошелёв — Беседы русской
Корифей и коновод,
Революции французской
В недрах Руси скороход».

Однако сам Кошелев тогда же заявлял (в письме к И. Аксакову), что «путь Герцена, его средства, слова и пр. никогда не будут одобрены мною» , добавляя при этом: «в речах Филарета [Дроздова] несравненно более жизни, чем в произведениях Герцена».
В 1862 в полулегальном и консервативно-оппозиционном памфлете «Конституция, самодержавие и Земская дума» (Лейпциг, 1862) выдвинул ряд идей, направленных на защиту монархии как таковой, сословных дворянских привилегий и упрекал русскую бюрократию в ее неспособности справиться с революционным движением.

В 1870‑х Кошелев вернулся к активной публицистической деятельности: сотрудничал в журнале «Русская мысль», газете «Голос», «Рязанские губернские ведомости», позднее - в газете «Русь», издал брошюры «О мерах к восстановлению ценности рубля» (СПб., 1878) (актуально звучащее название, не правда ли?), «О кредите земледельцам при покупке ими земли» (М., 1880), «О сословиях и состояниях в России» (М., 1881), «О мерах к сокращению пьянства» (М., 1881); ряд работ, не пропущенных цензурой в России, издал в Берлине: «Наше положение», «Общая земская дума в России», «Об общинном землевладении в России» (все - 1875) и «Что же теперь делать?» (1879).
В 1871—1872 гг. Кошелев издавал журнал «Беседа» (редактор С. А. Юрьев), а в 1880—1882 гг. — еженедельник «Земство» (редактор В. Ю. Скалон), отстаивавшие ценности крестьянской общины и критиковавшие финансово-экономическую и внутриполитическую деятельность правительства.
А.И. Кошелев на свои средства издал за границей ряд книг посвященных актуальным вопросам российской общественной жизни, которые не могли появиться в России по цензурным условиям. Наиболее значимыми из них являются работы: «Где мы? Куда и как идти? и «Записки», вышедшие в Берлине соответственно в 1881 и 1883 годах.

Несомненно, в общественных воззрениях Кошелева было много трезвого и насущно позитивного, продиктованного во многом верностью «славянофильскому либерализму», оппозиционному правительственным устремлениям.
А.И. Кошелев представил собой в общественной жизни пореформенной России новый тип российского интеллигента, который в судьбоносный для страны период не стал противопоставлять себя правительству и чиновничеству. По словам одного из исследователей: «Кошелев одним из первых… для служения своей стране считал необходимым быть с властью и влиять на неё, так как совершать значительные изменения в России, можно лишь используя её неограниченные возможности».

Умер в ноябре 1883 года и был похоронен рядом с другими известными славянофилами в Даниловом монастыре.
И. С. Аксаков в некрологе Кошелеву отметил: «Кошелев — это последний из друзей-сверстников Киреевского и Хомякова, этот живой, рьяный, просвещенный и талантливый общественный деятель и публицист, сильный и цельный духом, необычайно выразительно-искренний в своей внешности, и в речах, и в поступках, — не знавший ни угомона, ни отдыха, ни усталости, бодрствовавший на работе до самого последнего часа своей жизни.

Источники :
Александр Иванович Кошелев
Кошелев, Александр Иванович
Данилин Е. Александр Иванович Кошелев - забытый благодетель // Панорама города. - 2013. - №37 (850).
Зайцев В.М. А.И. Кошелев: предприниматель и общественный деятель
Колюпанов Н.П. Биография А.И. Кошелева. М., 1889-1892
Попов А.А. А.И. Кошелев: у истоков либерализма В России. // Социально-политический журнал. - 1994. - № 1-2. - С.144.

Александр Иванович Кошелев был одним из лидеров либерального славянофильства, автором проектов общегосударственных преобразований, учредителем газет и журналов. Он вращался в известных литературных кругах, среди выдающихся личностей, дружил, спорил, творил. Его любили и ценили за щедрость сердца и широту души. Свои воспоминания Кошелев писал, сознавая насколько это важно: «Да поможет мне Бог совершить дело, которое со временем может быть полезным».

Александр Кошелев родился в Москве 9 мая 1806 г. (по ст. стилю). Его отец Иван Родионович получил прекрасное образование, владел несколькими языками, в Москве был известен как «либеральный лорд». Мать – Дарья Николаевна Дежарден (Desjardins), дочь французского эмигранта, рожденная в России и крещенная в православную веру – была женщиной энергичной и начитанной.

В раннем возрасте обучением Кошелева занимались родители – отец занимался с сыном русским языком, историей, географией, мать – французским. Позже появились наемные учителя – А. Ф. Мерзляков, у которого Кошелев вместе со своими сверстниками братьями Киреевскими брал уроки риторики и изящной словесности, и Х. А. Шлецер - младший, преподававший политическую экономию. В 1822 г. Кошелев поступил в Московский университет, через год оставил его, не желая подчиняться требованиям начальства, но продолжал изучать интересующие его науки у университетских преподавателей. Московский университет сдружил молодых людей, чьи произведения стали украшением русской литературы: Дмитрий Веневитинов, Владимир Одоевский, братья Хомяковы, братья Киреевские, Александр Кошелев. В этой среде «золотой» молодежи зародилось общество любомудров.

В 1824 году Кошелев держал в университете экзамен, требовавшийся указом 1809 г., после чего поступил на службу в Московский Архив Коллегии иностранных дел – хранилище дипломатических документов допетровской эпохи и начала петровского царствования. При Архиве уже состояли представители «золотой» молодежи: Одоевский, Веневитинов, С. П. Шевырев, через которых Кошелев познакомился с будущими декабристами Е. П. Оболенским, И. И. Пущиным, К. Ф. Рылеевым, М. А. Фонвизиным. Служба не была обременительной, и начальник архива А. Ф. Малиновский, чтобы как-то занять «архивных юношей», заставлял их описывать по годам дипломатические отношения России с тем или иным государством. В свободное время юноши упражнялись не только в любомудрии и литературной полемике, но также совершенствовали навыки верховой езды и фехтования: казалось, что эти умения понадобятся в случае «решительных действий». В преддверии событий декабря 1825 г. «любомудры» заняли более радикальные позиции, а Кошелев на собраниях, проходивших у его внучатого брата М. М. Нарышкина, даже высказывался о «необходимости произвести в России перемену правления».

Восстание на Сенатской площади взбудоражило Кошелева и его товарищей: каждый день ожидали новых известий, готовились к любому развитию событий. Впрочем, воодушевление вскоре сменилось разочарованием и укрепило уверенность в неприемлемости просвещения и нравственного самосовершенствования.

В 1826 г. Кошелев получил назначение в Санкт-Петербург, на службу в Министерство иностранных дел. Вскоре в северную столицу перебираются братья Веневитиновы и Хомяковы, а также прежние «архивные юноши». Ко времени пребывания Кошелева в Петербурге относится первое знакомство с А. С. Хомяковым, с которым он сошелся особенно близко у постели умирающего Дмитрия Веневитинова и который имел впоследствии решительное влияние на его образ мыслей.

Летом 1831 г. Александр Кошелев отправляется за границу. Германия, Швейцария, Франция, Англия – все производит на него неизгладимое впечатление. В Веймаре он знакомится с великим Гете, в Женеве встречает знакомых – Степана Шевырева и Сергея Соболевского, и они вместе слушают академический курс лекций: по ботанике у Декандоля, по химии у Деларива и по уголовному праву у Росси. О влиянии последнего Кошелев позже напишет: «Этот человек развил во мне много новых мыслей и утвердил во мне настоящий либерализм, который, к сожалению, у нас редко встречается… Этому доброму на меня влиянию знаменитого Росси я весьма многим обязан по деятельности моей и по делу освобождения наших крепостных людей…».

Жизнь Кошелева кардинально изменилась после того, как он женился на Ольге Петрово-Солововой и в тот же год приобрел у князя В. В. Долгорукого село Песочное в Сапожковском уезде Рязанской губернии. Дела в имении были в полном беспорядке, поэтому Кошелев вышел в отставку, переехал в имение и серьезно занялся сельским хозяйством. Здесь он ввел мирское управление: мир выбирал старосту, но Кошелев был против обычного единогласия. Старосте и миру был предоставлен суд вместе с раскладкой податей. В имении Кошелев завел несколько школ. Находившийся в имении винокуренный завод Кошелев вовлек в откупные операции. Откуп он держал до 1848 г.; практика убедила его в неудобстве этого способа ведения дела, и он предоставил министру финансов записку о замене откупной системы введением акцизного сбора. Записке, однако, не было дано хода. Будучи сапожковским уездным предводителем дворянства, Кошелев являлся неутомимым преследователем злоупотреблений крепостного права, не стесняясь вступать в борьбу с самыми богатыми и влиятельными помещиками. Чтение Святого писания и творений отцов церкви навело Кошелева на мысль о безусловном уничтожении крепостного права. Осенью 1847 г. Александр Иванович предложил реформировать отношение помещиков с крепостными. Губернатор не отважился обсуждать этот вопрос без согласования с Санкт-Петербургом. В ответе на письмо Кошелева министру внутренних дел Л. А. Перовский сообщил, что «Его Величество находит неудобным в настоящее время подвергать это дело обсуждению дворянства.». Однако «Земледельческая газета» опубликовала в сокращении статью Кошелева «Охота пуще неволи». Еще до ее публикации рязанские помещики приняли идею земледельца в штыки.

На зиму семья Кошелева возвращалась в Москву, где предпочтение отдавалось не светским увеселениям, а литературным вечерам, устраиваемым в домах Елагиной, Свербеевых и у самого Кошелева. Именно там стали проявляться начала борьбы между зарождавшимся славянофильством и господствовавшим тогда западничеством. Как отмечает сам Кошелев в своих «Записках», к первому направлению тогда принадлежал только Хомяков, тогда как и братья Киреевские, и сам Кошелев еще принадлежали к последнему.

О славянофильстве Кошелева следует сказать отдельно. Три обстоятельства привели его в славянофильский кружок: давняя близость к Хомякову и братьям Киреевским, настойчивые усилия славянофилов содействовать освобождению крепостных, чему Кошелев очень сочувствовал, и тяга к философии, которую он изучал серьезно и глубоко. В молодости любомудр-шеллингианец, Кошелев ценил Спинозу «выше евангелия». В 1840 – 1850-е гг. он читал труды отцов церкви, размышляя о том, что христианин может быть рабом, но не должен быть рабовладельцем. В славянофильстве как разновидности либеральной идеологии Кошелева привлекала верность православной традиции. В некоторых вопросах Кошелев расходился с остальными членами кружка. Единственный из славянофилов, он сочувственно относился к олигархическим притязаниям дворянства. Его суровая критика правительственной бюрократии имела целью отстоять дворянские привилегии, что отчетливо проявилось во время службы в Царстве Польском. Кошелевская идея сословной Земской думы противоречила теории бессословного общества, которую разрабатывали в пореформенные годы И. Аксаков, Ф. Чижов и В. Елагин.

Расстался Кошелев со славянофильством безболезненно, будучи убежден, что пора славянофилов и западников безвозвратно миновала. Отход от славянофильства вовсе не означал разочарования в православной патристике, хотя нельзя не отметить, что в поздних брошюрах Кошелева заметно воздействие позитивизма.

Кошелев утверждал, что славянофилы являлись «самыми усердными поборниками освобождения крестьян» - не случайно правительство нашло возможность пригласить для работы в Редакционные комиссии Ю. Самарина, А. Попова и князя Черкасского. В свою очередь, Кошелев в 1857 г. единолично составляет весьма объемную записку с обоснованием необходимости уничтожения крепостного права и отправляет ее государю.

В 1858 г. по представлению рязанского губернатора М. К. Клингенберга (а фактически стараниями вице-губернатора М. Е. Салтыкова-Щедрина) Кошелев был назначен членом от правительства в Рязанский губернский комитет по крестьянскому делу. Кошелев был среди восемнадцати депутатов от губернских комитетов, потребовавших представить на их рассмотрение окончательный проект крестьянской реформы, выработанный Редакционными комиссиями.

В 1861 г., после оглашения манифеста Александра II, Кошелеву пришлось вызывать батальон Сибирского гренадерского полка для усмирения крестьянского бунта в Песочне – так его бывшие крестьяне отреагировали на условия выкупа земли. Дворяне Сапожковского уезда, которых он с 1847 г. убеждал в необходимости реформы, также возненавидели своего бывшего предводителя. Друзья – славянофилы, с которыми у него не было расхождений по крестьянскому вопросу, ускоряли Кошелева в излишней лояльности и стремлении к сотрудничеству с властью, и были недалеки от истины.

Еще в 1854 г., в условиях финансового кризиса, вызванного войной, Кошелев составил записку «О денежных средствах России в настоящих обстоятельствах» и в 1855 г. подал ее Александру II. В 1859 – 1860-х гг. он был членом комиссии по проектам нормативного устава поземельных банков и ипотечного положения, в 1860 г. – председателем Винокуренной подкомиссии. В 1862 г., став председателем Московского общества сельского хозяйства, Кошелев выступает с проектом созыва Земской думы. В период Польского восстания 1863 – 1864 гг. Кошелев одобрял действия виленского генерал-губернатора М. Н. Муравьева, считал невозможным существование самостоятельного польского государства и был назначен управляющим финансами в Царстве Польском. Участие его (а также князя Черкасского) в действиях правительства в Польше вызвало негативную реакцию в среде славянофилов. Кошелев же отвечал: «Я в душе за власть…».

Как самый богатый из славянофилов, Кошелев финансировал многие славянофильские издания, часть из них редактировал сам. В 1852 г. на его средства был издан первый том «Московского сборника» (под редакцией И. С. Аксакова), в 1856 г. основан журнал «Русская беседа», в 1858 г. – газета «Сельское благоустройство» (до августа 1858 г. Кошелев сам редактировал оба издания). В 1861 г. Кошелев издал полное собрание сочинений И. В. Киреевского, в 1871 – 1872 гг. субсидировал журнал «Беседа» (редактор С. А. Юрьев), в 1880 – 1882 гг. – газету «Земство» (редактор – В. Ю. Скалон).

С 1865 г. и до конца дней Кошелев был гласным Сапожковского уездного и рязанского губернского земских собраний, с 1870-х гг. – гласным Московской городской думы.

В последние годы он занимался в основном публицистикой, написал и опубликовал десятки статей в журнале «Русская мысль», газетах «Голос», «Рязанские губернские ведомости», «Русь». Он обращал внимание читающей публики на непомерность государственных расходов, доказывал необходимость жесткой экономии в финансовой сфере, развивал идею единения дворянства с другими сословиями с целью постепенного преодоления всевластия бюрократии, критиковал земские учреждения за развитие в них «дворянско-крепостнического и адвокатско-либеральнического» направления, отмечал слабое представительство крестьян в земствах.

Некоторые работы Кошелева, которые, по цензурным соображениям, нельзя было опубликовать в России, печатались в Берлине и Лейпциге. Он считал своим долгом предостерегать правительство от ошибочных действий даже тогда, когда само оно не желало его слушать.

Отношение Кошелева к благотворительности было нетрадиционным для того времени. Он довольно прохладно относился к мероприятиям церкви в сфере социальной помощи, критически оценивал практику закрытых форм призрения (богаделен и инвалидных домов), отдавая предпочтение общественной медицине и земским благотворительным заведениям.

Теракт 1 марта 1881 г. перечеркнул надежды Кошелева на реализацию его политического идеала – Земской думы, стал для него серьезной моральной травмой. Но он не прекратил работать. В день своей смерти 12 ноября 1883 г. Кошелев успел посетить заседание Московской городской думы. Хоронили его на кладбище Донского монастыря рядом с могилами друзей-славянофилов.



В книге изложены классические теории Фредгольма и Гильберта - Шмидта, которые существенно дополнены изложением теории интегральных уравнений с неотрицательными ядрами и уравнений., содержащих вполне непрерывные операторы.
Две главы посвящены изложению теории сингулярных уравнений - одномерных и многомерных, одна глава содержит изложение теории интегральных уравнений с почти разностным ядром и одна глава, последняя в книге, посвящена нелинейным интегральным уравнениям. В этой главе приводятся признаки полной непрерывности нелинейных интегральных операторов и рассмотрены вопросы существования и единственности, продолжения и ветвления решений уравнений, содержащих нелинейные интегральные операторы.
Книга предназначена для математиков, физиков, механиков, инженеров, использующих в своей деятельности методы теории интегральных уравнений.

Интегральное уравнение.
Интегральное уравнение иногда определяют как уравнение, которое содержит неизвестную функцию под знаком интеграла. Такое определение вряд ли можно назвать удачным: оно чересчур широко, в нем не указано, какие еще действия, кроме интегрирования, можно производить над неизвестной функцией, а тогда в качестве интегральных будут выступать, например, и дифференциальные уравнения. Так, если допустить в уравнении действие предельного перехода, то «интегральное» уравнение с неизвестной функцией u(х)
на самом деле есть дифференциальное уравнение второго порядка.
В то же время точно описать допустимые действия над неизвестной функцией, при которых мы соглашаемся считать уравнение интегральным, довольно трудно; в частности, нельзя изгнать действие предельного перехода, которое, по существу, входит, например, в определение сингулярного интеграла (гл. VI и IX), - тогда пришлось бы отказаться от рассмотрения сингулярных интегральных уравнений.

Мы не будем пытаться давать общее определение интегрального уравнения и ограничимся тем, что в следующих двух параграфах перечислим некоторые, наиболее важные, классы интегральных уравнений.

Бесплатно скачать электронную книгу в удобном формате, смотреть и читать:
Скачать книгу Интегральные уравнения, Забрейко П.П., Кошелев А.И., Красносельский М.А., 1968 - fileskachat.com, быстрое и бесплатное скачивание.

• Нестандартные методы решения уравнений и неравенств, Справочник, Олехник С.Н., Потапов М.К., Пасиченко П.И., 1991
• Математика, Школьный справочник, 7-11 классы, Определения, формулы, схемы, теоремы, алгоритмы, Черняк А.А., Черняк Ж.А., 2018
• Справочник школьника по математике, 5-11 класс, Маслова Т.Н., 2008

Следующие учебники и книги.

Александр Иванович Кошелев

Кошелев Александр Иванович (9.05.1806-12.11.1883), русский общественный деятель и публицист. С детства был близок с братьями Киреевскими и В.Ф. Одоевским . В 1823-25 член “Общества любомудрия”. С 1840-х вошел в кружок славянофилов. Издавал и редактировал их журналы “Русская беседа” и “Сельское благоустройство”. Участвовал в подготовке крестьянской реформы 1861. Выступал за созыв земской думы, работал в органах земского и городского самоуправления.

Кошелев Александр Иванович (9(21).05.1806, Москва -12(24). 11.1883, Москва) - публицист и общественный деятель. Родился в дворянской семье, в 1821 году начал учиться в Московском университете, но через год вместе с группой студентов, вследствие конфликта с руководством, покинул его (позже он сдает экзамены за университетский курс экстерном). Это было время увлечения философией Шеллинга. В 1822 году Кошелев поступил на службу в Московский архив Министерства иностранных дел и становится одним из «архивных юношей». Вместе с Одоевским, Веневитиновым, Шевыревым, С. Е. Раичем и др. он участвует в организации «Общества любомудрия». Собрания, посвященные в основном литературным вопросам, проходили вполне легально, но существовало и другое, тайное общество, где обсуждались философские вопросы, преимущественно взгляды немецких философов (Канта, Фихте, Шеллинга, Окена, Гёрреса и др.). Членами последнего были: Одоевский, Киреевский, Веневитинов, И. М. Рожалин и Кошелев. Одновременно Кошелев со своими друзьями участвует в издании журнала «Мнемозина». В 1825 году общество самораспустилось. К 1827 году относится знакомство Кошелева с Хомяковым, оказавшим на него сильное влияние. Примыкая к славянофилам, Кошелев тем не менее был чужд крайностей этого течения, терпимо относился к другим мнениям. Его особая позиция заключалась также в особом внимании к идеям братского единения всех славянских племен. Кошелев становится первым редактором и издателем органа славянофилов - журнала «Русская беседа» (1856). С 1858 году он издает журнал «Сельское благоустройство», в котором обсуждаются вопросы, связанные с положением крестьян, и который вскоре был запрещен цензурой. Кошелев активно участвует в подготовке крестьянской реформы и как теоретик (автор проекта освобождения крестьян, а также ряда статей на эту тему), и как практик (депутат от Рязанского губернского комитета). В 1861 году он издает сочинения Киреевского в 2 томах. Ему принадлежат кн. «Конституция, самодержавие и земская дума» и брошюра «Какой исход для России из нынешнего ее положения», написанные в 1862 году В его наследии нет работ, посвященных специально философской проблематике. Его деятельность как публициста сосредоточивалась в основном на практических сторонах тех общественно-политических вопросов, которые были актуальны в то или иное время его жизни. Некоторые его брошюры, носящие в основном политический характер, по цензурным соображениям были изданы за границей: «Наше поколение» (Берлин, 1875), «Общая земская дума в России» (Берлин, 1875), «Что же теперь делать?» (Берлин, 1879). Особый интерес представляют его мемуары («Записки»), являющиеся ценным документом по истории общественной мысли в России.

В. И. Приленский

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко , А.П. Поляков. – М., 2014, с. 298.

Сочинения: О кн. В. Ф. Одоевском. М., 1869; О сословиях и состояниях России. М„ 1881; Записки (1812-1883). М., 1991; М., 2002; Самодержавие и Земская дума. М., 2011.

Литература: Колюпанов Н. П. Биография А. И. Кошелева. М., 1889-1892. Т. 1-2; Юрьев С. А. А. И. Кошелев // Русская мысль. 1883. № 12.

Русский мыслитель Александр Кошелев был в своё время известен в том числе и как глубокий исследователей отношений аренды в западных обществах. Имея навыки публициста, он по крохам собирал скудные в ту пору сведения, например, об аренде земли в Англии и во Франции, делал обобщения и выводы о перспективах общественных отношений в странах Запада. В наше время таких сложностей на пути как теоретического исследователя, так и практического соискателя не встаёт. Сегодня достаточно зайти на специализированный сайт, чтобы узнать про аренду помещений под офис буквально все возможные сведения. Вы получите бесценные советы о том, как выбирать комнаты под офис: о правовых аспектах аренды (в частности, удостоверьтесь в том, что арендодатель и является собственником помещения), об предстоящих коммунальных расходах, о коммуникациях и об инфраструктуре. Короче говоря, зайдите на сайт и прочитайте о том, как снять офис.

Кошелев Александр Иванович (9.05.1806-12.11.1883), мыслитель, публицист и общественный деятель. Родился в Москве. Происходил из старинного дворянского рода. Получил домашнее образование (среди учителей - А. Ф. Мерзляков, Х. А. Шлецер, профессор политической экономии); в к. 1822 сдал «экзамен на чин» в Московском университете. Входил в кружок С. Е. Раича, где познакомился с Ф. И. Тютчевым, С.П. Шевыревым , М.П. Погодиным , А. С. Хомяковым, А. Н. Муравьевым и др. В 1823-1826 сблизился с В. Ф. Одоевским, И.В. Киреевским , Д. В. Веневитиновым, Н. М. Рожалиным (с ними дружил до конца их жизни), Александром С. Норовым и др. членами «Общества любомудров» и примыкавшими к нему литераторами.

Некоторое время находился на государственной службе. Успешно занимался сельским хозяйством и финансами. В 1848 подал в Министерство финансов записку о вреде откупов.

С 40-х вошел в кружок славянофилов, куда его влекли давняя близость к Хомякову и братьям Киреевским, настойчивое стремление славянофилов к освобождению крестьян, верность православной традиции, тяга к философии и патристике.

В 1851-1852 выступил издателем славянофильского «Московского сборника» (ред. И. Аксаков); предполагалось 4 выпуска. 1-й (1852) имел «успех громадный. Все поражены его честной физиономией и считают его дерзостью» (И. Аксаков). Кошелев поместил в нем статью «Поездка русского земледельца в Англию на Всемирную выставку» (в ней экономически обосновывалась идея Хомякова о близости исконно русского и английского национального бытия; отд. оттиск - М., 1852). Посмотрев рукопись 2-го выпуска, цензура запретила издание сборника; вскоре она получила секретное предписание: согласно высочайшему повелению обращать особое внимание на сочинения славянофилов. Продолжая деятельность журналиста, Кошелев издавал и редактировал в 1856-1860 (до весны 1857, совм. с Т. И. Филипповым, а с 1858 - негласно с И. Аксаковым) журнал «Русская беседа» (ставший преемником «Московского сборника»), а в 1858-1859 в качестве прибавления к нему - журнал «Сельское благоустройство», составляемый из исторических, сельскохозяйственных и статических статей по вопросу об улучшении быта крестьян в России. В споре о русской общине оба журнала отстаивали ее «товарищескую, мирскую» (а не патриархальную, не родовую, не государственную) природу, выводя ее устройство, по слову Кошелева, «из тысячелетней жизни русского народа и государства». Как издатель Кошелев выступал и позднее: в 1861 подготовил и выпустил собр. сочинений И. Киреевского (ПСС. Т. 1-2, М.) и составил программу издания сочинений Хомякова в 4 томах (М.-Прага, 1861-1873).

В предреформенную эпоху Кошелев стал видным общественным деятелем по крестьянскому вопросу. В 1855, во время крымской войны 1853-56, подал Александру II записку «О денежных средствах России в настоящих обстоятельствах», где впервые официально обосновал необходимость созыва Земской думы (собрание выборных), а в 1857 и 1858 - самые для того времени радикальные «Записки по уничтожению крепостного состояния в России» (сокращенно опубл. в прил. к мемуарным «Запискам», 1884), один из первых проектов освобождения крестьян с землей. В февр. 1859 избран дворянским депутатом 1-го приглашения в Редакционную комиссию).

С 1860 Кошелев заведовал винокуренной подкомиссией Государственной комиссии для составления проекта замены откупов системой акцизных сборов. В 1962-65 сотрудничал в еженедельнике «День» И. Аксакова, разделял его позицию в польском вопросе (его резкий ответ Герцену называл «гражданским подвигом»). В 1864-66 был членом Учредительного комитета и Главным директором правительственной комиссии финансов в Царстве Польском; однако из-за несогласия с официальной позицией правительства в отношении польской аристократии ушел в отставку. Вскоре стал гласным Московской городской думы, президентом Московского общества сельского хозяйства. Участвовал в периодических изданиях, выпускавшихся на его средства, - «Беседе» (1871-72, ред. А. С. Юрьев), «Земстве» (1880-82, ред. В. Ю. Скалон), где поместил ряд публицистических статей, в которых критиковалась финансово-экономическая и внутриполитическая деятельность правительства.

Общественная позиция Кошелева, при сохранении верности славянофильским основам, всегда отличалась непредвзятостью и широтой. В сер. 50-х он выступил с радикальными заявлениями по крестьянскому вопросу (так что консервативно настроенная Е. П. Растопчина не случайно язвила в сатире «Дом сумасшедших в Москве в 1958 году»: «Кошелёв - Беседы русской /Корифей и коновод, / Революции французской / В недрах Руси скороход»), Однако сам Кошелев тогда же заявлял (в письме к И. Аксакову), что «путь Герцена, его средства, слова и пр. никогда не будут одобрены мною» (добавляя при этом: «в речах Филарета [Дроздова] несравненно более жизни, чем в произведениях Герцена». В 1862 в полулегальном и консервативно-оппозиционном памфлете «Конституция, самодержавие и Земская дума» (Лейпциг, 1862) выдвинул ряд идей, направленных на защиту монархии как таковой, сословных дворянских привилегий и упрекал русскую бюрократию в ее неспособности справиться с революционным движением; однако монархическое правление он оправдывал «не иначе как при создании Земской думы» и в «резких выражениях» порицал «нынешний порядок правления в России» и «ее предержащие власти».

В 70-е - н. 80-х озабоченный ростом экономического неблагополучия народа и симптомами общественного застоя Кошелев в ряде острых статей предлагает: предельно расширить «гласность» «в частном, церковном и государственном быту», «в т. ч. в земстве», устранить многочисленные остатки «крепостной зависимости одних людей от других», не допускать «насильственного водворения просвещения», активизировать деятельность судебных органов, поскольку «наше судебное устройство» «удовлетворительно». Совет главного управления по делам печати воспринял эти статьи как «материал для определения вредного направления журнала» - резко ослабить высшую бюрократию, оскудевшую нравственно и умственно и разделявшую народ с царем, непременно учредить Земскую думу (совещательную). Несомненно, в общественных воззрениях Кошелева было много трезвого и насущно позитивного, продиктованного во многом верностью «славянофильскому либерализму», оппозиционному правительственным устремлениям.

И. С. Аксаков в некрологе Кошелеву отметил: «Кошелев - это последний из друзей-сверстников Киреевского и Хомякова, этот живой, рьяный, просвещенный и талантливый общественный деятель и публицист, сильный и цельный духом, необычайно выразительно-искренний в своей внешности, и в речах, и в поступках, - не знавший ни угомона, ни отдыха, ни усталости, бодрствовавший на работе до самого последнего часа своей жизни.

В последние годы жизни (1869-83) Кошелев создал наиболее значительное свое произведение - «Записки. (1812-83)» (Б., 1884; изд. женой, О. Ф. Кошелевой); включают 2 отрывка из дневника за 1857 и 1882-83; приложение к книге содержит 7 публицистических статей и «записок» Кошелева: местонахождение рукописи неизвестно). В целом мемуарная книга охватывает события 1812 - н. 80-х и является прямым продолжением его публицистических работ. В ней сдержанно и беспристрастно нарисованы фигуры современников (А. С. Пушкина, декабристов, Одоевского, Герцена, друзей-славянофилов и мн. др.), рассказывается о становлении литературного общества («Общество любомудрия», славянофильский и западнический кружки) и представлена под славянофильским углом зрения широкая панорама русской литературной и общественно-политической жизни. «Записки» остаются ценнейшим документом для истории общественной мысли России в 20-70-е XIX в.

Ист.: В. А. Кошелев. А. И. Кошелев в кн.: Русские писатели 1800-1917. М., 1994, Т. 3. с. 117-119.

Кошелев Александр Иванович (9.05.1806–12.11. 1883), мыслитель, сельский хозяин, экономист, публицист, один из лидеров славянофилов. Родился в Москве в дворянской семье. Получил домашнее образование. В 1821–22 учился на филологическом факультете Московского университета (окончил экстерном в 1824). В 1823–26 служил в Московском архиве Коллегии иностранных дел. Участник литературного общества С.Е. Раича (1823–25) и т.н. «Веневитиновского кружка» (с 1822), вместе с В.Ф. Одоевским, поэтом Д.В. Веневитиновым, И.В. Киреевским и др. создал кружок «любомудров». С 1826 служил в Канцелярии Министерства иностранных дел К.В. Нессельроде в Петербурге, в 1820–31 – в Департаменте духовных дел иностранных исповеданий, участвовал в разработке «Общего устава для лютеранских церквей в Империи». В 1831–32 атташе российского посольства в Лондоне; путешествовал по Европе, слушал лекции по философии, экономике, праву в Берлинском университете, а также частные лекции П.Л. Росси в Женеве, развившие в Кошелеве «настоящий либерализм». В 1831 в свите А.Ф. Орлова участвовал в подписании Лондонского договора об учреждении Бельгийского королевства. В 1833–35 советник Московского губернского правления. С 1835 в отставке; зимой жил в Москве, летом – в имении Песочня Сапожковского у. Рязанской губ., где в к. 1840‑х создал многоотраслевое хозяйство (зерновые и овощные культуры, племенное мясо‑молочное животноводство, мукомольное и маслосыродельное производство, винокурение и др.). Большую часть крепостных, число которых достигало 5,5 тыс. чел., Кошелев перевел на барщину, постоянно увеличивал господскую запашку; размер оброка в хозяйстве Кошелева был выше среднего по губернии, на крестьян, виновных в самовольной порубке леса или потраве лугов, Кошелев налагал штрафы в виде отработок. Вместе с тем Кошелев ввел в своих владениях (имения Кошелева находиись также в Ряжском у. Рязанской губ. и Новоузенском у. Самарской губ.) «мирское управление» (сводилось к раскладке повинностей) и мирской суд, построил на свои средства несколько школ. Внедрял передовую агротехнику, закупал сельскохозяйственные машины, для чего ежегодно выезжал в Западную Европу, посетил Всемирные выставки 1851 и 1862 в Лондоне и ежегодные сельскохозяйственные выставки в Генте (Бельгия). С 1848 Кошелев – действительный член Московского общества сельского хозяйства, с 1850 участвовал в работе Лебедянского общества сельского хозяйства (по инициативе Кошелева последнее вместо официальных заседаний стало проводить съезды в лучших имениях; в 1852–56 такие съезды проводились в Песочне). В 1840–50‑х Кошелев поместил в «Земледельческой газете», «Трудах» Вольного экономического общества, «Записках» Московского и Лебедянского обществ сельского хозяйства статьи о применении сельскохозяйственных машин (в 1852 Кошелев отмечен золотыми медалями Московского и Лебедянского обществ).

В своей предпринимательской деятельности Кошелев не избегал и рискованных предприятий: в 1838–48 держал винные откупа, что приносило в год не менее 100 тыс. руб. серебром; в 1868 вместе с В.А. Кокоревым возглавил Московское товарищество для покупки Николаевской железной дороги (сделка не состоялась).

В 1840‑х обозначилась антикрепостническая позиция Кошелева, в основе которой наряду с религиозными убеждениями лежали практические соображения. В статье «Охота пуще неволи» («Земледельческая газета», 1847, №99) Кошелев показал преимущества вольнонаемного труда перед крепостным, отметил экономическую несостоятельность института дворовых. Указ 1842 «Об обязанных крестьянах» Кошелев считал полумерой, не гарантирующей выгоды помещика, с др. стороны, приветствовал Указ 1844, разрешавший помещикам освобождать дворовых без земли за выкуп и призывал дворян воспользоваться им (в 1849 освободил св. 200 своих дворовых за выкуп или за ежегодный оброк). Будучи сапожковским уездным предводителем дворянства (1840–42), Кошелев выступал против произвола помещиков в отношении крепостных. В 1847 обратился к дворянам уезда с проектом создания «комитета» для пересмотра отношений между крестьянами и помещиками, мотивируя это упадком большинства помещичьих хозяйств. Не получив поддержки местного дворянства, Кошелев подал министру внутренних дел Л.А. Перовскому записку «Об улучшении быта помещичьих крестьян» и просил разрешения выступить со своим проектом на губернских дворянских выборах, однако министр ответил отказом, а рязанские дворяне устроили Кошелеву обструкцию. В 1849 Кошелев вновь обратился к правительству с предложением запретить перевод крестьян в дворовые, а в 1850 подал министру внутренних дел проект перевода крестьян в обязанное состояние с наделом в 2 дес. при условии выплаты помещикам компенсации через государственные учреждения в размере 30руб. за десятину земли и 40руб. за ревизскую душу, однако оба обращения остались без ответа.

В 1850‑х Кошелев вместе с участниками кружка славянофилов, к которому он примкнул в 1840‑х, занялся теоретической разработкой проблемы освобождения крестьян. Давняя дружба с А.С. Хомяковым, братьями И.В. и П.В. Киреевскими и др. участниками кружка, философское содержание их учения, верность православной традиции, а главное – стремление славянофилов содействовать отмене крепостного права предопределили позицию Кошелева, однако его славянофильство имело практический, даже «прикладной» характер. Основное внимание Кошелев сосредоточил на практической стороне учения славянофилов, при этом выступал сторонником сохранения дворянских привилегий, считал необходимым созыв сословной Земской думы и создания совещательного представительства при сохранении самодержавия как наиболее подходящей для России формы правления (дальнейшее развитие эти идеи получили в брошюре Кошелева «Конституция, самодержавие и земская дума», Лейпциг, 1862). Кошелев предостерегал от заимствования западноевропейских политических институтов, отвергал «нигилизм» и атеизм. Кошелев верил в способность крестьянской общины предотвратить «пролетаризацию» России, отводил общине ведущую роль в преобразовании крестьянского быта на началах личной свободы и круговой поруки, во введении общественного суда и самоуправления. Община, по мысли Кошелева, должна стать гарантом экономических интересов землевладельцев в процессе освобождения крестьян.

Кошелев финансировал многие начинания славянофилов: в 1852 на его средства издан 1‑й том «Московского сборника» (под ред. И.С. Аксакова; др. тома запрещены цензурой). В 1856 Кошелев основал журнал «Русская беседа», в 1858 – «Сельское благоустройство», в котором обсуждались проблемы подготовки крестьянской реформы (до авг. 1858 Кошелев редактировал оба издания).

В 1847–57 Кошелев – поставщик хлеба в казну для нужд армии и флота. В ходе Крымской войны Кошелев в к. 1854 составил записку «О денежных средствах России в настоящих обстоятельствах», в 1855 подал ее имп. Александру II; предлагал для оздоровления финансов создать в Москве «выборных от всей земли русской», которые определили бы конкретные размеры пожертвований от каждого сословия. В 1856 подготовил записку «О необходимости уничтожения крепостного состояния в России» – проект освобождения крестьян с землей за выкуп, предполагавший 12‑летний срок выкупа земли (3 года по официальному максимуму цен, 3 года – на условиях, выработанных соглашением выборных от дворянства и крестьян, 6 лет – общий обязательный выкуп на условиях правительства; дворовые при этом подлежали освобождению без земли). В февр. 1857 записка Кошелева вместе с проектами А.М. Унковского, Ю.Ф. Самарина и кн. В.А. Черкасского была представлена Александру II, затем передана в Главный комитет по крестьянскому делу. В 1858 по представлению рязанского губернатора М.К. Клингенберга (фактически – стараниями вице-губернатора М.Е. Салтыкова-Щедрина) Кошелев назначен членом от правительства в Рязанский губернский комитет по крестьянскому делу. В 1859 при создании Редакционных комиссий кандидатура Кошелева отклонена Я.И. Ростовцевым ввиду его прежних занятий откупами. Кошелев был среди 18 депутатов от губернских комитетов, потребовавших представить на их рассмотрение окончательный проект крестьянской реформы, выработанный Редакционными комиссиями, критиковал работу последних, считал, что в окончательном проекте ущемлены вотчинные права помещиков. И.С. Аксаков по поручению Кошелева издал анонимно в Лейпциге его брошюру «Депутаты и редакционные комиссии по крестьянскому делу» (1860), в которой автор подверг резкой критике высшую бюрократию, не допустившую губернских депутатов к обсуждению крестьянского вопроса в Главном комитете в нарушение обещания императора.

В 1859–60 Кошелев – член Комиссии по проекту нормативного устава поземельных банков и проекту ипотечного положения, в 1860 председатель Винокуренной подкомиссии, разработал проект свободной виноторговли с установлением акцизного сбора в 4коп. с градуса алкоголя (еще в 1850 представил в Министерство внутренних дел записку с предложением об отмене винных откупов). В 1860–64 президент Московского общества сельского хозяйства.

В период Польского восстания 1863–64 Кошелев одобрял действия виленского генерал-губернатора М.Н. Муравьева, считал невозможным существование самостоятельного польского государства. В 1864 Кошелев назначен управляющим финансами в Царстве Польском (кроме того, заведовал горными заводами края), добился разрешения на привлечение поляков в Комиссию о налогах в Царстве Польском и включение их в аппарат управления, составил проекты питейного устава и положения «О преобразовании прямых налогов в Царстве Польском», сумел стабилизировать финансовое положение в крае. Кошелев способствовал распространению русского языка в делопроизводстве (документы, написанные по-русски, принимались вне очереди и рассматривались при личном участии Кошелева), одновременно Кошелев часто устраивал в своем доме приемы для польской знати. За заслуги Кошелев в 1865 произведен в надворные советники. Из-за конфликта с Н.А. Милютиным и М.Х. Рейтерном Кошелев в 1866 подал в отставку; уже оставив должность, представил правительству записку «О прекращении военного положения и введении общегосударственных учреждений в Царстве Польском».

С 1865 до конца дней Кошелев – гласный Сапожковского уездного и Рязанского губернского земских собраний; в 1870‑х гласный Московской городской думы. Считал «Положение о земских учреждениях 1864» достаточным основанием для становления и развития системы местного самоуправления, в 1860–70‑х поддерживал идею создания всесословной волости, однако в н. 1880‑х пришел к выводу о ее неосуществимости. Кошелев поддержал статистические исследования, предпринятые Московским земством, организовал подобные в Рязанской губ. (см.: Земская статистика), в 1870–74 руководил работой оценочной комиссии губернского земства, привлек к участию в ней видного статистика В.Н. Григорьева. Основное внимание Кошелев сосредоточил на работе в Сапожковском уездном земстве: в 1868 председатель Уездного училищного совета, добился открытия в Сапожке уездного земского училища, выделения значительных сумм на нужды народного образования. Один из инициаторов организации стационарного медицинского обслуживания населения в уезде. В 1874–83 Кошелев участвовал в губернских съездах врачей, разработал устав Александровской учительской семинарии, готовившей учителей для сельских земских школ. В 1873 работал в качестве эксперта по сельскому хозяйству в Валуева комиссии.

В 1870‑х Кошелев вернулся к активной публицистической деятельности: сотрудничал в журнале «Русская мысль», газете «Голос», «Рязанские губернские ведомости», позднее – в газете «Русь», издал брошюры «О мерах к восстановлению ценности рубля» (СПб., 1878), «О кредите земледельцам при покупке ими земли» (М., 1880), «О сословиях и состояниях в России» (М., 1881), «О мерах к сокращению пьянства» (М., 1881); ряд работ, не пропущенных цензурой в России, издал в Берлине: «Наше положение», «Общая земская дума в России», «Об общинном землевладении в России» (все – 1875) и «Что же теперь делать?» (1879).

В публицистических статьях 1880‑х Кошелев обращал внимание на непомерность государственных расходов, доказывал необходимость жестокой экономии в финансовой сфере; развивал идею единения дворянства с др. сословиями с целью постепенного преодоления всевластия бюрократии; критиковал земские учреждения за развитие в них «дворянско-крепостнического и адвокатско-либеральнического направления», отмечал слабое представительство крестьян в земствах. В 1882 Кошелев выступил с проектом привлечения уездных выборных (по 2 чел. от крестьян, дворян и горожан) в губернские комитеты по переустройству местного самоуправления (причем по 2 чел. от каждой губернии без различия сословий должны были войти в общегосударственный комитет по этому вопросу).

В 1871–72 Кошелев субсидировал журнал «Беседа» (ред. С.А. Юрьев), в 1880–82 – газету «Земство» (ред. В.Ю. Скалон), издал Полное собрание сочинений И.В. Киреевского (т. 1–2, 1861).

«Записки» Кошелева – ценный источник по истории общественной мысли России 1820–70‑х (впервые опубликованы в Берлине в 1884, переизданы с сокращениями в 1991).

В. Горнов

Экономические взгляды А.И. Кошелева

В к. 1854 Кошелев подготовил записку «О финансовых средствах России к продолжению борьбы с Турцией и Европой», где высказывалась мысль, что войну выиграет та сторона, чьи денежные средства дольше вытерпят. России каждый год войны обходился в 100–150 млн руб., что привело к громадному росту дефицита государственного бюджета. Увеличивать налоги с податных сословий, по мнению Кошелева, было невозможно, они и без того были уже невыносимыми. Получение внешних займов у стран-противников было затруднено. Следовательно, мы можем сделать заем только внутренний. И Кошелев разработал механизм осуществления этого проекта, включающий созыв выборных от всей земли, которые помогут найти нужные средства. После внезапной смерти Николая I и вступления на престол Александра II Кошелев направил записку новому императору.

Кошелев, владевший крупными имениями в нескольких губерниях и несколькими тысячами душ крепостных, основываясь на опыте своего более чем 20‑летнего хозяйствования, доказывал, с одной стороны, выгодность применения вольнонаемного труда, а с другой – сохранения крестьянской общины. Помещики, соседи Кошелева, увеличивали запашку и учреждали заводы (особенно винокуренные) с использованием труда крепостных, и это вело к обеднению крестьян. Кошелев считал такую политику неразумной, ведущей к росту социальной напряженности. Он был решительным противником развития России по тому же пути, по которому прошла Западная Европа:

«Мы имеем перед собой Европу, бедствующую от чрезмерного развития частной собственности, тревожимую коммунизмом, социализмом и другими им подобными недугами, на время подавленными, но отнюдь не уничтоженными, которые впоследствии еще не раз потрясут ее жизнь, – Европу, и ныне жертвующую значительной долею своей частной собственности в пользу пролетариев, не из христианского братолюбия, а единственно из того, чтобы этим способом спасти остальное свое достояние». В Англии земля оказалась в собственности у немногих, которые сдают ее в аренду фермерам. Во Франции земля раздроблена на такие мелкие участки, что их можно обрабатывать только заступом. И Кошелев подчеркивает принципиальное отличие земли от всякого др. вида богатства. «Земля не есть богатство вроде какого-нибудь завода, фабрики, дома или иного специального достатка; она есть богатство по преимуществу; кто ею владеет, тот и хозяин в стране… Потому что как человек ни мудри, а все-таки земля остается главным источником его пропитания и удовлетворения прочих его нужд. И человек, и государство самостоятельны, если земля составляет основу их богатства. А потому весьма важно то, как в обществе распределена поземельная собственность… Способ землевладения сообщает государству отличительный его характер, дает главное направление его действиям и решает многое в его судьбе… Всякая исключительность вызывает свою противоположность, а следовательно, и борьбу; общее же, надежное и значительное преуспевание может быть лишь посреди мира и доброго согласия, которое возможно лишь при уравновешении прав и выгод различных сословий во всех отношениях и, особенно, в отношении к тому, что составляет в государстве богатство по преимуществу… Что касается до способов возделывания земли, то оный определяется в каждой стране не столько требованиями науки сельского хозяйства, сколько самым устройством владения, бытом жителей, их нравами и обычаями. Это последнее обстоятельство упускается из виду некоторыми хозяевами и политэкономами, забывающими человека посреди забот о его богатствах; но оно тем не менее всесильно в своих действиях».

Кошелев решительно выступает против тех, кто проповедует опыт остзейских баронов, имевших большое влияние при дворе. В Эстляндии общество четко поделено на хозяев и батраков, которые даже не живут в своих домах и не обедают с семьей.

Политэкономы требуют во имя прогресса ликвидации общинного владения землей, которого нет на Западе, как остатка варварства, а оно представляет собой основу для всяких предприятий, устраиваемых сообща. А главное – устраняет возможность пролетариата, этой величайшей язвы европейских государств. Община – это не просто учреждение, это живой организм. При этом крестьянство – наиболее верный хранитель традиционных устоев национальной, народной жизни: «Все сословия в большей или меньшей степени увлекались иноземными мыслями, нравами и обычаями, но не крестьяне». Именно их верность традиции определяет силу Русского государства.

В 50–60‑е Кошелев внес большой вклад в теоретическое обоснование необходимости для России широкого строительства железных дорог. Тогда в общественном мнении преобладали те деятели, которые видели Россию по-прежнему в основном сельскохозяйственной страной. Естественно, они предлагали сооружать дороги, ведущие от центров производства зерна (Курска или Орла) к черноморским и балтийским портам, откуда оно уходит на экспорт. Кошелев решительно возражал им, опровергая «мнение, изобретенное иностранными писателями и повторяемое нашими политэкономами, что Россия есть земледельческое государство». У нас половина России по характеру почв, климата и по расположению на Севере – территория, для сельского хозяйства непригодная. Более того, «имение черноземное, даже не отдаленное от пристаней, никогда не даст настоящего дохода, если нет в нем или соседстве от него какого-либо фабричного или заводского производства». Крестьяне испытывают большую нужду в деньгах, которые в чисто сельской местности заработать крайне трудно, особенно зимой. Без промышленности страна не в состоянии улучшить и земледелие, без фабрик и заводов не будет благосостояния и образованности народа».

Кошелев был противником строительства дорог, рассчитанных исключительно на экспорт – не только зерна, но и промышленной продукции: «Наш рынок для мануфактурных изделий – не заграничный, а свой собственный, домашний. Россия – не Бельгия, не немецкое какое-нибудь герцогство, а целая часть света, целый мир, и если мы не вывезем за границу мануфактурных изделий ни на один рубль, то из этого еще нельзя заключить, что наши фабрики и заводы ничтожны… Еще огромная будущность предстоит нашей промышленности, прежде чем мы почувствуем переполнение рынка, – болезнь Европы, заставляющую ее особенно хлопотать об открытии новых заграничных сбытов».

Кошелев показывал существенное различие в условиях складывания железнодорожной сети в Западной Европе и в России. В Европе железные дороги строились применительно к нуждам уже развитой промышленности, в России рудники вещественного, умственного и нравственного капитала едва початы. В США каждый штат желает стать первым, Россия – государство громадное и единодержавное. К тому же Россия – великое государство и новый для мировой истории народ, которым только еще предстоит серьезно заявить о себе на международной арене. Ведь Европа – это старая земля и старые люди. США – новая земля и старые люди (переселенцы из Европы). А Россия – это новая земля и новые люди. И нам нужно не равняться на старые страны, а тщательно всматриваться в действительные потребности государства и общества.

Во многом благодаря Кошелеву русская экономическая мысль находила разумный компромисс между выгодами частных компаний и общегосударственными интересами. По его словам, ни одна частная компания не станет строить железные дороги, руководствуясь только высшими государственными соображениями. Но у нас в России над компаниями есть правительство, располагающее рычагами воздействия на частников. Руководствоваться при строительстве железных дорог исключительно высшими соображениями было бы ошибочно. Где нет движения грузов и пассажиров, там строить железные дороги нелепо. Противоестественно прокладывать дороги по пустыне, минуя города. Но если сравнивать два варианта дороги, из которых один в коммерческом отношении более выгоден, однако не обеспечивает выполнение требований обороны и безопасности государства, то предпочтительнее второй вариант, удовлетворяющий высшим соображениям.

Кошелев посмотрел на опыт Запада, на который ссылались его оппоненты, совсем с др. стороны: «Даже в Европе, в странах по преимуществу торговых и промышленных, начали беспокоиться и толковать о том, что преобладание материальных интересов над прочими человеческими потребностями вредно, что поклонение одному полезному не только для людей не полезно, но даже погибельно, и что необходимо для человека и для государства иметь, кроме вещественной пользы, иного руководителя в его делах. Неужели мы обратимся к задам Европы, чтобы грустным, тяжким опытом дойти до убеждения, к которому теперь приходит Европа?»

Кошелев был единственным из «старших славянофилов», кто не только дожил до отмены крепостного права, но и в течение более двадцати лет вел активную общественную деятельность в условиях пореформенной России, работал в органах земского и городского самоуправления. Действительность пореформенной России оказалась далекой от тех идеалов, которые исповедовали славянофилы. Их работы по-прежнему подвергались суровой цензуре и по большей части запрещались. Еще в 1862 Кошелев написал большую научную статью «Что такое дворянство и чем оно должно быть?», опубликованную в виде брошюры в Лейпциге под названием «Какой исход для России из ее нынешнего положения?».

В статье отмечалось, что во всех слоях российского общества царит недовольство сложившимся в стране положением. Дворянство утратило владение землей и крепостными людьми, причем это произошло для него неожиданно, и как оно будет жить дальше, на что существовать, какое место займет в жизни страны – неизвестно. Крестьяне получили свободу, но со столь заметным уменьшением земельных наделов, что не смогут обеспечить даже собственный прокорм, не говоря уж об уплате податей. К тому же для них оставлены телесные наказания, и розга стала главным средством их вразумления. Среди них широко распространено убеждение в том, что «Царь хотел нам дать волю, да бары его обманули и нас себе вновь закабалили». Они не верят, что Царь мог оставить их бесприютными сиротами. Недовольны новыми порядками купцы и мещане. Это не значит, что в стране стало хуже, чем было. Нет, стало лучше, но прежде все было определенно, а теперь везде царит путаница, впрочем, естественная для любого переходного периода. Далее в статье рассматривается состояние крестьянского, дворянского, финансового дела, бюрократии и т.д. Особый интерес представляет следующее место из характеристики состояния экономики России: «(внешняя) торговля наша идет так, что мы постоянно приплачиваем деньги за излишки привоза против вывоза. Мы мало тратим на улучшение путей сообщения, на распространение просвещения и на другие производительные расходы, а между тем наш бюджет представляет всегда дефициты, которые должны покрывать или займами, или новыми выпусками ассигнаций. Мы добываем ежегодно значительное количество серебра и золота, а ни одной звонкой полноценной монеты нет у нас в народном обращении. Отчего все это?»

То, что наш бумажный рубль не подлежал размену на золото, Кошелев считал проявлением государственного банкротства. «Частного человека за это сажают в тюрьму, а бюрократия его совершает и еще требует, чтобы продолжали ей верить… Возвращение рублю его настоящего достоинства есть дело неотложное и необходимое в отношениях нравственном, политическом и экономическом. Как частный человек, так и государство, сперва исполняет свой долг и уже потом свободно распоряжается своими деньгами… Самый тяжкий заем выгоднее несостоятельности, ибо она подрывает, уничтожает кредит, а в наше время без кредита, как без воздуха, жить нельзя».

Кошелев критикует бюрократические методы управления народным хозяйством, справедливо отмечая, что оно во многом напоминает порядки времен крепостного права.

«Наше государственное хозяйство еще сохранило много сходства с прежним нашим помещичьим хозяйством». «Чиновникам и сановникам разного рода и звания, как звездам на небе, и числа нет; оклады им, по большей части хотя и умеренные, однако со включением в счет разных добавочных и чрезвычайных назначений, они становятся и весьма значительными и крайне тяжелыми для народа; прямые налоги, правда, мало и медленно увеличиваются, но зато косвенные сборы растут не по дням, а по часам; при недостатке обыкновенных доходов наше финансовое управление не затрудняется обложением будущих поколений, то есть заключает займы несмотря на то, что мы находимся в мире со всем миром и что мы тратим на улучшение путей сообщения не более того, что и впоследствии будем и должны тратить ежегодно на разные производственные расходы. Одним словом, бережливость и хозяйственность не составляют отличительных свойств нашего финансового управления». Царь в этом, конечно, не виноват. Намерения Государя прекрасны, но исполнение их, по милости бюрократии, таково, что эти благие предначертания остаются тщетными. Вот как осуществляется распоряжение государственными финансами: «Сметы составляются каждым министерством особо, не в смысле общего государственного хозяйства, а как будто каждое министерство было совершенно отдельною единицею («государство в государстве»). Эти сметы сообщаются в Министерство финансов и в Государственный контроль, которые пишут на них свои замечания; затем все вносится в Департамент государственной экономии, где заняты два моряка, один инженер, один военный и два гражданских сановника, ни один из них никогда не занимался финансовым делом. В завершение всего общая государственная смета вносится в общее собрание государственного совета, где в одном или двух заседаниях все заканчивается и представляется на Высочайшее утверждение. При таком ходе дела может ли быть настоящее рассмотрение государственной росписи? Внимательного, обстоятельного, собственным интересом руководимого и с ответственностью сопряженного разбора и обсуждения росписи необходимых расходов и доходов – у нас нет, и при нынешних обстоятельствах не может и быть. Государственный контроль… превратился в учреждение pro forma».

Такая система управления могла более или менее функционировать в условиях крепостного права, но она оказалась совершенно не соответствующей новым условиям развития России: «В прежние времена заведовать финансами, как и всякой другой частью государственного управления, было нетрудно: дела были несложные, крепостная зависимость сковала всех и все; даже сомнение в ее законности и мысль об ее отмене считались проступками и подвергали ответственности тех, которые их себе позволяли. Под сенью общего молчания и всякого рода злоупотреблений, которыми каждый старался пользоваться сколько мог, дела шли, так сказать, сами собой, оставалось только их не задерживать и не изменять их хода внесением в него каких-либо реформаторских затей. Помещикам, чиновникам и в особенности сановникам житье было привольное; а о крестьянах, мещанах и других подлых людях кто же думал? Тогда в администрации почти никто не предъявлял никаких требований; а если какие-либо просьбы и жалобы подавались, то старались по ним удовлетворить на основании любимого русского правила: «грех пополам».

Теперь обстоятельства совершенно изменились. Дела вообще чрезвычайно усложнились, запутались и приняли совсем иной оборот; финансовые же дела в особенности, как для людей самые близкие и самые чувствительные и по существу своему самые разнообразные, подверглись особенно значительному изменению. Кредит, громадные спекуляции, сближение не только людей, но и народов между собой, вздорожание почти всего, требование уравнительности при обложении податями и пр., – вот предметы, на которые прежде финансовое управление почти не обращало внимания и которые теперь требуют, с их стороны, самого обстоятельного изучения и самой бдительной заботливости. Теперь каждый вопрос должен быть рассматриваем, обсуждаем и решаем не односторонне – в видах пользы казны, а и с соблюдением интересов частных лиц. Теперь люди не расположены молчать и все переносить в виде «насланий свыше»; но они требуют от правителей не только мудрого распорядка государственными делами, но и такого распорядка, который соответствовал бы желаниям народа. Кто же теперь, не говорю один, но и окруженный сотнями советников и помощников, поставленных, как и он сам, в одностороннее положение распорядителей, не испытующих на себе действия этих распорядков, в состоянии вести общие финансовые дела с успехом и с обращением надлежащего внимания на потребности страны и ее многочисленных и разнообразных деятелей? Теперь дела вообще так устроились, что нет возможности не только ими руководить, но даже их настоящим образом понимать без помощи и содействия людей, прямо в них заинтересованных. Теперь участие страны в производстве ее общих дел, через избранных ею представителей, стало совершенно настоятельной необходимостью. И недобросовестно поступают те, которые взваливают на себя и на чиновников, ими же назначаемых, ведение общих дел, без содействия самого общества…

При нынешних обстоятельствах, при крайне критическом состоянии частных, общественных и государственных финансовых дел, одностороннее бюрократическое их ведение не соответствует более потребностям нашего времени и нашей страны. С отменой крепостной зависимости людей от их владельцев неминуемо раскрепощение их и в других отношениях. Содействие всего общества к высвобождению из пучины, в которой мы обретаемся, совершенно необходимо. Тягости, налагаемые теперь на граждан, могут быть переносимы только при собственном убеждении в их неизбежности…»

М. Антонов

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа - http://www.rusinst.ru

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Сочинения:

Об испытаниях английских и американских машин и орудий в 1852г. М., 1852;

Соображения касательно устройства железных дорог в России//Русская беседа, 1856. Т. 1, 3;

Какой исход для России из нынешнего ее положения? Лейпциг, 1862;

О всесословной волости//Беседа. 1872. Кн. 3; Вступительное слово//В память о кн. В.Ф. Одоевском. М., 1869;

О воинской повинности с земской точки зрения. М., 1871.

Записки. М., 1991 (вступ. ст. и комм. Н. И. Цимбаева).

Литература:

Колюпанов Н.И. Биография А.И. Кошелева. Т. 1–2. М., 1889–92;

Дудзинская Е.А. У истоков формирования антикрепостнических воззрений А.И. Кошелева//Общественное движение в центральных губерниях России во 2‑й пол. XIX – н. ХХ вв. Рязань, 1984;

Дудзинская Е.А. Общественно-политическая деятельность А.И. Кошелева в пореформенное время//Революционеры и либералы России. М., 1990;

Попов И.Н. Деятельность А.И. Кошелева в области народного образования//Общественная мысль и классовая борьба в центральных губерниях России во 2‑й пол. XIX в. Рязань, 1988;

Пирожкова Т.Ф. «Главный распорядитель» журнала «Русская беседа» (А.И. Кошелев)//Славянофильская журналистика. М., 1997;

Горнов В. А. И. Кошелев//Отечественная история. Энциклопедия. М., 2000. Т. 3.