Повесть М. А. Булгакова “Собачье сердце” написана в 1925 году. К этому времени последствия Октябрьского переворота – социального эксперимента в масштабах всей страны – уже вполне прояснились. Именно с этой точки зрения рассматриваются в повести результаты эксперимента профессора Преображенского – Шариков и “шариковщина”.
По происхождению Шариков, с одной стороны, бродячий пес, с другой стороны – беспутный пьяница, и совмещает в себе многие их черты. Главное чувство Шарикова – ненависть ко всем, кто его обижал.
Характерно, что чувство это как-то сразу оказывается близким классовой ненависти пролетариата к буржуазии (Шариков читает переписку Энгельса с Каутским), ненависти бедных к богатым (распределение жилплощади силами домового комитета), ненависть необразованных к интеллигенции. Получается, что весь новый мир построен на ненависти к старому. А для ненависти много не надо. Шариков, чьим первым словом было название магазина, где его обварили кипятком, очень быстро учится пить водку, хамить прислуге, превращает свое невежество в оружие против образованности. У него даже появляется духовный наставник – председатель домкома Швондер.
Шариков необходим Швондеру, потому что Швондер внутри – точно такой же шариков. В нем та же ненависть и страх перед силой, та же тупость. Ведь именно он способствует продвижению Шарикова по службе – тот становится уполномоченным по уничтожению бродячих собак и кошек. Ну, кошки еще понятно – пережиток прошлого. Но собак-то за что? И тут проявляется моральная основа “шариковщины” – неблагодарность и уничтожение себе подобных ради того, чтобы доказать свое отличие от них, самоутвердиться. Желание возвыситься за счет других, а не ценой собственных усилий характерно для представителей так называемого нового мира. Швондер, вдохновляющий Шарикова на подвиги (например, на завоевание квартиры Преображенского), просто еще не понимает, то следующей жертвой будет он сам.
Когда Шариков был собакой, к нему можно было испытывать сочувствие. Совершенно незаслуженные лишения и несправедливости сопровождали его жизнь. Может быть, они дают право Шарикову и ему подобным на месть? Может быть, они борются за справедливость? Но в том – то и дело, что Шариков и шариковы думают только о себе. Справедливость в их понимании – это пользоваться теми благами, которыми раньше пользовались другие. О том, чтобы создать что – то для других, речи вообще нет. Об этом и говорит профессор Преображенский: “Разруха – в головах”. Люди перестали заниматься делом, а занимаются борьбой, урыванием куска. Почему после революции нужно ходить в калошах по коврам, воровать шляпы в парадных? Люди сами творят разруху и “шариковщину”. Такова социальная основа “шариковщины”: рабы, которые пришли к власти, однако полностью сохранили рабскую психологию. С одной стороны – это покорность и угодливость по отношению к вышестоящим, с другой стороны – холуйская жестокость к зависимым от них людям или таким же, как они.
В повести М. Булгакова профессор Преображенский сам исправляет свою ошибку. В жизни сделать это гораздо сложнее. Милый пес Шарик не помнит, что был уполномоченным Шариковым и уничтожал бродячих собак. Настоящие шариковы такого не забывают. Поэтому социальные эксперименты, в результате которых появляется “шариковщина”, очень опасны.
(4
оценок, среднее: 5.00
из 5)
Сочинения по темам:
- Швондер – один из героев повести М. А. Булгакова “Собачье сердце”; представитель пролетариата, председатель домкома. Автор описывает героя с нескрываемой...
- Действие повести Булгакова "Собачье сердце" происходит в Москве. Зима 1924/25 года. В большом доме на Пречистенке живет и ведет прием...
- Наш мир устроен так, что любое понятие воспринимается только в противопоставлении с другим понятием. Так добро может быть до конца...
- При изучении школьного курса литературы мы имеем дело с тем или иным художественным произведением. Для того чтобы его понять и...
«ШАРИКОВЩИНА». Михаил Афанасьевич Булгаков - один из самых значительных писателей и драматургов XX века. Разнообразное по тематике и стилю, его творчество отмечено величайшими художественными открытиями. Видя и подвергая острой критике все недостатки буржуазного строя, писатель также не признавал идеализированного отношения к революции и пролетариату. Злободневная критика явлений социальной и политической жизни того времени достигает своей вершины в повести «Собачье сердце», наполненной яркими гротескными и сатирическими образами и картинами.
Всю свою жизнь утверждавший культурные и духовные ценности человечества, Булгаков не мог спокойно относиться к тому, как на его глазах эти ценности утрачивались, сознательно уничтожались, теряли смысл для общества, подверженного «массовому гипнозу» революционных перемен. Повесть «Собачье сердце» была названа критиками «острым памфлетом на современность». Но время показало, что вопросы, затронутые в произведении, актуальны не только для эпохи, в которую жил и творил Булгаков. Описанные в повести явления и созданные автором образы остаются актуальными и в наши дни.
Писатель воспринимал революцию как опасное экспериментирование с живой жизнью, когда случайное открытие кладется в основу бездумного эксперимента, ведущего человечество к катастрофе. И главная опасность заключается не в самих переменах, происходящих с людьми, а в характере этих перемен, в том, каким путем, какими методами эти перемены достигаются. Эволюция также меняет человека, но разница заключается в том, что эволюция прогнозируема, а эксперимент - нет, так как в нем всегда таятся неучтенные возможности. К каким драматическим последствиям это может привести, и показывает нам М. Булгаков. Профессор Преображенский пересаживает гипофиз человека дворняге по кличке Шарик, в результате чего получается совершенно новое существо - гомункулус по фамилии Шариков.
«Новая область открывается в науке: безо всякой реторты Фауста создан гомункул. Скальпель хирурга вызвал к жизни новую человеческую единицу». Произведен уникальный эксперимент на человеке. Но насколько страшным окажется этот эксперимент, героям еще предстоит узнать.
Что же получается, когда все эти человеческие и животные качества объединяются в новом существе? «Вот что-с: две судимости, алкоголизм, «все поделить», шапка и два червонца пропали… - хам и свинья…» Шариков, которому его создатель мешает жить так, как ему хочется, стремится уничтожить своего «папашу» при помощи политического доноса.
Конечно, немаловажную роль сыграли здесь люди из породы «упростителей и уравнителей», в лице которых революционная идея предстала в своем гипертрофированном облике. Такие люди стремятся отменить сложную культуру, созданную европейским человечеством. Швондер пытается подчинить своей идеологии Шарикова, но не учитывает того, что в Полиграфе Полиграфовиче деградировала сама человеческая порода, и потому ему не нужна никакая идеология. «Он не понимает, что Шариков для него более грозная опасность, чем для меня, - говорит Преображенский. - Ну, сейчас он всячески старается натравить его на меня, не соображая, что если Кто-нибудь, в свою очередь, натравит Шарикова на самого Швон- дера, то от него останутся только рожки да ножки».
Булгакова очень волновали подобные последствия соединения революционного эксперимента с психологией человеческой толпы. Потому в своем произведении он стремится предупредить людей о грозящей обществу опасности: процесс формирования шариковых может выйти из-под контроля и он окажется губительным для тех, кто способствовал их появлению. Вина при этом в одинаковой степени ложится на «дураков» швондеровина «умников» Преображенских. Ведь идея эксперимента с человеком, рожденная в кабинете ученого, давно вышла на улицу, воплотившись в революционных преобразованиях. Потому писатель ставит вопрос об ответственности мыслителей за разработку идей, запущенных в жизнь.
Не случайно Шариков так легко находит в человеческом обществе свою социальную нишу. Таких как он, только созданных не в лаборатории ученого, а в лаборатории революции, уже массы. Они начинают без разбору теснить все, что не укладывается в рамки их идеологии, - от буржуазии до русской интеллигенции. Шариковы постепенно занимают все высшие эшелоны власти и начинают отравлять жизнь нормальным людям. Более того, они берут на себя право распоряжаться этой жизнью. «Вот, доктор, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподымает завесу: на, получай Шарикова и ешь его с кашей».
Противник всяческого насилия, профессор Преображенский в качестве единственно возможного пути воздействия на разумное существо признает только ласку: «Террором ничего поделать нельзя, - говорит он… - Это я утверждаю, утверждал и буду утверждать. Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был, - белый, красный и даже коричневый! Террор совершенно парализует нервную систему*. И все же его попытки привить Шарикову элементарные культурные навыки терпят крах.
Собачье сердце Булгакова — великое произведение, где раскрыта проблема ни одного поколения, при этом она волнует людей и сегодня. Эта повесть затронула проблему шариковщины и является универсальной, ведь показывает не только жизнь России двадцатых годов, но и заставляет оглянуться вокруг себя, на общество и людей, что нас окружают сегодня. Оказывается произведение актуально, а шариковщина как явление социальное и моральное живет и в настоящее время, о чем и напишем наше .
Если обратиться к сюжетной линии, то мы увидим стремление профессора Преображенского, который был хирургом, создать идеального человека. Путем удивительной операции, с помощью своего ассистента, он пересадил дворняге Шарику гипофиз человеческого мозга. Материал он взял в только что умершего алкоголика и уголовника Чугункина. И вот чудо, пес превратился в человека, которого профессор пытался воспитать, но ничего не получилось. Началась настоящая трагедия, где при поддержке домкома Швондера у Шарикова проявилась ненависть к любому проявлению культурной и духовной жизни. Милый пес превратился в невежественного человека, который стал считать себя хозяином жизни, он стал наглым и агрессивным.
Шариковщина как явление
Булгаков уважал духовные и культурные ценности людей и видел, как все утрачивает свою силу, все уничтожается, теряется смысл этих ценностей под действием революционных перемен. Не мог на все это закрывать глаза писатель, и поднял вопросы, которые как ни странно, актуальны не только в его эпоху жизни. Все явления и образы актуальны и для нашего времени. В революции писатель видит опасный эксперимент, который идет против природы и эта дорога ведет лишь к катастрофе. Самое страшное, что эксперимент и его результаты невозможно предсказать. К каким последствиям могут привести необдуманные решения, мы видим в произведении Собачье сердце. Автор показал появление многочисленных Шариковых, которым чужд стыд, этика. Теперь властвуют Шариковы и шариковщина. Теперь эгоизм, посягательство на чужое, отсутствие нравственности, присутствие безграмотности — это норма, в чем и заключается шариковщина.
Как себя ведут Шариковы? Они дебоширят, бранятся, у них нет авторитетов, а поднимаясь в должности, начинают уничтожать даже себе подобных, как это делает Шариков, получив должность уполномоченного по уничтожению бродячих животных.
Булгаков в итоге исправил ошибку, показав читателям, что может произойти, когда какая-то кухарка становится у власти. Показав, что станет, когда страной будут править Шариковы. Вот только в жизни такие эксперименты сложно исправить, поэтому неуважение, предательство, доносы были тогда, имеются они и сегодня. А это есть ни что иное, как еще одно проявление шариковщины.
Шариковщина в наши дни
Страшно осознавать, но шариковщина живет и здравствует и в наши дни. Вокруг себя мы видим низкую культуру у людей, хамство. Шариковы готовы на любой шаг, чтобы выбиться в князья. При этом сразу сложно их заметить, ведь внешне они очень похожи на всех остальных. А вот внутри них живет нечеловеческая сущность. Только присмотревшись, мы увидим судью, что осудил невиновного, мать, что бросила своего ребенка, врача, что оказался лечить больного, чиновника, что без взяток не может жить. Нравственный упадок, жестокость существуют и сегодня. С этим можно и нужно бороться и только тогда актуальный вопрос шариковщины потряет свою силу. Произведение же Булгакова, как предупреждение для всех нас, позволяющее адекватно оценить свои поступки. Только так можно бороться с пороками, тем самым изживая всех шариковых и делая мир лучше.
Надеюсь, такое время когда-нибудь настанет.
ЧТО ТАКОЕ «ШАРИКОВЩИНА»
«В настоящее время каждый имеет свое право», - говорит Шариков профессору Преображенскому, и за безобидностью фразы кроется сама сущность «шариковщины». Ведь на самом деле явление это отнюдь не ново, оно было всегда и, к сожалению, искоренения его не предвидится. Но что же такое «шариковщина »? Прежде, чем дать ответ на этот вопрос, нужно проследить за тем персонажем «Собачьего сердца», который удостоился сомнительной чести дать свое имя древней, как мир, проблеме. Итак, перед нами Шариков Полиграф Полиграфович, человек, полученный путем пересадки бродячей собаке семенных желез и гипофиза убитого Клима Чугункина. То есть фактически - две личности в одной. Первая половина персонажа - это Шарик, точнее бездомный пес, которого назвала так «машинистка IX разряда» Васнецова. В сущности, у него не отыскать особых пороков, а вот поводов для жалости и сочувствия достаточно: обожженный бок, угроза голодной смерти, наивные мечты о лете, колбасных шкурках и особенной лечебной травке. А как трогательны раздумья пса перед зеркалом, когда он, уже подкормившийся и вылеченный, ищет в своем дворняжьем облике черты чистопородного пса-аристократа. «Я - красавец. Быть может, неизвестный принц-инкогнито», - думает он, и, читая эти строки, совершенно невозможно удержаться от улыбки. Но не потому, что смешно, а оттого, что это так напоминает забавы ребенка, вообразившего себя машинистом и увлеченно «рулящего» поездом из пары табуреток. Шарик - это существо, которое умеет искренне жалеть (ту же самую машинистку Васнецову), которое может быть преданным и испытывать настоящую благодарность. И пусть эта благодарность выглядит подобострастно, но она есть, она не лицемерна - откуда взяться лицемерию рядом с горькой долей бродяги? А недостатки, которые тоже присутствуют в будущем человеке, совершенно простительны собаке с улицы. Неприязнь к кошкам, излишнее любопытство, следствием которого стала растерзанная сова-чучело, некоторая доля хитрости и нахальства - все это безобидно. Более того, без данных качеств (за исключением ненависти к кошкам) бродячему псу не выжить. Он должен уметь и разнюхать что-нибудь съедобное в мусоре, и стащить лакомый кусочек у зазевавшегося человека, и постоять за себя в соперничестве с другими бродячими собаками. Здесь ведь закон джунглей работает в полную силу: недаром Шарик пророчил себе неминуемую смерть из-за обожженного бока. Очень ярким свидетельством доброты Шарика является фраза, промелькнувшая в его мыслях, в мыслях насмерть перепуганного, уверенного в своей обреченности пса, тогда, когда его оглушили хлороформом, чтобы залечить раненый бок. «Братцы живодеры, за что же вы меня?» - здесь только обида и ничего более. Даже живодеров, лютых врагов бродячего зверья, Шарик зовет «братцами». А вот вторая половина детища профессора Преображенского - это в некотором роде тот самый дьявол, который стоит за левым плечом каждого человека. При жизни Клим Григорьевич Чугункин имел две судимости за кражи, приговаривался к каторге условно, злоупотреблял алкоголем и промышлял игрой на балалайке по трактирам. Умер он тоже весьма характерно - от удара ножом. Специально для таких, как Чугункин, существует определение «деклассированный элемент». Можно смело сказать, что несчастному подопытному псу очень не повезло с донором органов для пересадки. Шарик, которого смело можно уравнять с ребенком, получил соседом в свое тело уголовника, прожигателя жизни и вора. Вдобавок еще и подлеца, начисто лишенного чувства благодарности к тому, кто фактически воскресил его никчемную сущность, кто дал ему шанс немного дольше прожить на этом свете. Хотя, если повнимательнее разобраться, то становится ясным, что благодарности взяться неоткуда. Судите сами - ну что он видел в своей жизни, этот самый Клим Чугункин?- Трактирных оборванцев, гулящих девиц, пьяные потасовки - обычную и страшную в своей обыденности грязь городского дна. Это болото, которое не выпускает из своих липких объятий случайно провалившуюся жертву, но для исконных обывателей является ничуть не менее родным, чем для человека - уютная квартира, а для птицы - гнездо на высоком дереве. Гадкие и уродливые порождения этого болота копошатся в гнилой тине, пожирают друг друга и даже не пытаются найти себе участи лучше. Но вместе с тем они видят тех, кто живет по-другому. Городские люмпены, голь кабацкая, босота - вся их жизнь проходит от выпивки к тяжелому сну, от похмелья к случайной работе, затем - снова к выпивке. Иногда порочный круг расширяется кражей, разбоем, грабежом (дополнительные средства к существованию), дракой, мимолетным романом с потрепанной девицей неведомо какой свежести. И на этом среда обитания тысяч Климов чугункиных замыкается, как магический круг, никого и ничего не пропускающий внутрь себя. Но ведь остального мира он не прячет. Дорогие магазины, прелестные барышни, сверкающие авто (редкий и дорогой предел мечтаний), квартиры на много комнат - вот лишь малая часть поводов для лютой, черной зависти. А черная зависть неспособна породить хороших чувств даже к тому, кто вытащил тебя из-за грани смерти. И снова в тексте находим набросанное несколькими очень меткими словами описание души Чугункина: «две судимости, алкоголизм, «все поделить», шапка и два червонца пропали». Делить чужое - это тоже их особое, достигшее уровня искусства, умение. А также довод в оправдание собственной ничтожности: зачем годами гнуть спину, если можно прямо сейчас востребовать с того, кто богаче, свою долю. Мотив? Да потому что все люди должны быть равны. О, этот лозунг революции люмпены особенно сильно поддерживали - он давал им ощущение собственной значимости, оправдывал жажду чужого, дармового добра. «Чем мы хуже?!» - удивлялись климы чугункины - и упивались возможностью спать на пуховых перинах, есть с дорогого фарфора столовым серебром, носить лаковые ботинки и лепить перегородки в квартирах, некогда принадлежавших богачам. Однако вернемся к Полиграфу Полиграфовичу Шарикову. При всей своей гнусности этот персонаж заслуживает пристального рассмотрения. Ни в коей мере не надо его оправдывать - не заслужил, но понять следует, потому что иначе «шариковщина» не будет познана во всей своей мерзости, а значит - и мы не получим надлежащего к ней иммунитета. Клим Чугункин становится кривым зеркалом, изуродовавшим все черты, доставшиеся Полиграфу Полиграфовичу от пса. Даже машинистка Васнецова, которую Шарику было так жаль в начале повести, в конце становится жертвой новоявленного «заведующего подотделом очистки города Москвы от бродячих животных». Хотя «хитроумный» Шариков пытается свое мошенничество скрыть за желанием добра несчастной женщине. Хорошо, хоть не дошло дело до признаний в любви, а иначе и здесь остался бы гнусный след зверолова-получеловека, смердящий не менее сильно, чем он сам. Кстати, в какую страшную плоть облеклась извечная неприязнь кошек и собак! Раньше пес мог погонять мяукающую жертву, загнать ее на дерево, облаять. Но вряд ли он смог бы причинить кошке настоящий вред. Она ведь тоже имеет зубы и когти и способна великолепно постоять за себя, защититься от кого угодно, при условии, что этот «кто- то» ходит на четырех ногах. От человека не спасет ни зуб, ни коготь; против него даже быстрые лапы - очень плохое средство. Он хитрее, он вооружен, он безжалостен даже без собачьего сердца, а уж с ним… «на польты пойдут, будем из них белок делать на рабочий кредит». Интересно, а если бы дело дошло до охоты на бродячих собак? Впрочем, изворотливая смекалка балалаечника Чугункина и здесь наверняка подсказала бы Шарикову, как сохранить «чистую совесть». А кошки - чего с ними церемониться? Особенно если ты в прошлом - собака. В общем-то и не в прошлом. Человечье обличье стало всего лишь ширмой для животной сущности Полиграфа Полиграфовича. Недаром блохи терзали его даже тогда, когда превращение состоялось полностью. Их, примитивных, руководствующихся только простейшими инстинктами, нельзя сбить с толку. Все время, начиная с того вьюжного вечера, когда бродячий пес впервые переступил порог профессорской квартиры, и вплоть до последнего абзаца повести, под одним кровом с хирургическим гением Филиппом Филипповичем жило животное. Только характер его менялся от доброго к кошмарному. От своей бездомной жизни Шарик-Шариков сохранил трусоватость в сочетании с готовностью при удобной возможности тяпнуть. Когда доктор Борменталь брал нахала за глотку, тот поджимал хвост и скулил. Но были ведь и анонимные письма с нелепыми обвинениями, и угроза револьвером, и мгновенная перемена в поведении - стоило только Полиграфу Полиграфовичу обзавестись документами. Тоже ничего удивительного - ну какой из бесправных бродячих псов упустит удобный случай отомстить обидчику? Образно говоря, документы - это те же самые клыки, только приготовленные и наточенные специально на человека, дающие возможность растерзать его так, чтобы не оказаться виноватым и не сесть за решетку. У людей ведь тоже законы не очень отличаются от звериных. Только если закон джунглей не признает союзников, то закон человеческий их приветствует и даже частично порождает. Главный союзник Шарикова - это председатель домкома Швондер. И поскольку мы рассматриваем не Шарикова, а «шариковщину», постольку следует и его изучить как бы под увеличительным стеклом, ибо Швондер порождает «шариковщину» ничуть не хуже, чем сам Полиграф Полиграфович. Во-первых, Швондер не имеет имени. Только фамилию, да и то больше похожую на кличку, а заодно на хлесткое и малоприятное словечко «шваль». Лучшей иллюстрации для поговорки «из грязи да в князи» и не придумаешь. Он тоже претерпел превращение, от похитителя калош вознесшись до председателя жилищного товарищества. Что характерно - дай ему волю - он и сейчас будет продолжать воровать калоши. Швондер - типичное детище своего времени. Будучи абсолютно бесполезным в роли производительной единицы, он очень на своем месте там, где нужно отнимать и делить. Во всяком случае, в Преображенского управдом вцепился бы мертвой хваткой и наверняка отгрыз бы себе мозолящий глаза куш - якобы лишнюю комнату. Но нашлись у профессора могущественные покровители, и Швондеру пришлось вести себя вполне по-собачьи: поджимать хвост и перепуганно визжать, а когда непосредственная опасность для шкуры отступит - самоутверждаться хотя бы тявканьем вслед. Вспомним заметку в газете, подписанную «Шв…р». Ту самую: «Семь комнат каждый умеет занимать до тех пор, пока блистающий меч правосудия не сверкнул над ним красным лучом». Красиво говорить - это конек люмпена, дорвавшегося до руководства хотя бы самой ничтожной структурой. Через Полиграфа Полиграфовича Швондер надеется найти уязвимое место Филиппа Филипповича Преображенского. Сам по себе профессор - птица высокого полета, но зато Шариков якобы прописан в его квартире на шестнадцати аршинах и на его подленькую дворняжью психологию запросто можно воздействовать. Пускай у Преображенского по-прежнему будет семь комнат, но зато там же будет проживать сознательный элемент Полиграф Полиграфович, который из прочтения переписки Маркса и Каутского вынес для себя главное: «Взять все, да и поделить». А иначе - голова пухнет. Швондер видит в Шарикове своего близнеца, собрата. И потому принимает живейшее участие в формировании судьбы продукта эксперимента. И имя ему дает и впоследствии на должность устраивает. А Шарикову только того и надо - он растет в собственных глазах, у него появляется все больше смелости и наглости, чтобы выпячивать грудь перед Борменталем и Преображенским. Ведь на самом деле здесь имеет место точное повторение одомашнивания бродяги. Был бездомный пес Шарик - стал профессорским любимцем, был безродный продукт медицинского опыта - стал заведующим по очистке. Только теперь Шарикова приручает Швондер. А теперь можно поговорить и о «шариковщине». Так что же это такое? Случайная неблагодарность или давным-давно сложившееся общественное явление? Скорее - второе. Потому что во все времена были доносы и зависть к тому, кто преуспел. Всегда были мстительность и готовность укусить сзади, а если даже это сделать страшно, то хотя бы возможность облаять человека. Неужели только в Полиграфе Полиграфовиче можно найти мелочное чванство, размеры которого во много раз больше действительной значимости занимаемого положения. Да что далеко за примерами ходить? Сколько есть мелких чиновников, считающих себя владетелями мира сего, сколько вахтеров воображают себя выше директора? Неужели только на страницах «Собачьего сердца» мы сталкиваемся с примитивностью суждений, скрывающейся под личиной житейского опыта и мудрости? И разве неразборчивость в целях и средствах - это только литературный вымысел? Разумеется, нет. История с машинисткой Васнецовой вполне могла быть взятой из настоящей, не книжной жизни. Сколько их на свете - женщин, которых не считают за людей всякие «благодетели», вполне способные дарить фильдеперсовые чулки и сулить ананасы, но только в обмен на собачью, безоговорочную преданность. Швондеровские анонимки кажутся детским лепетом по сравнению с ухищрениями, которыми пользуются люди отнюдь не в книгах, чтобы заполучить заветную жилплощадь. Охота на кошек - просто ничто по сравнению с травлей, которую человек способен устроить своему собрату. Из шкурки убитой кошки хотя бы сошьют пальто, а вот человека просто смешают с грязью. Практической пользы никакой, зато самоудовлетворение - по высшему классу. Петь хором вместо того, чтобы заниматься делом - это тоже знакомо каждому из нас не только со слов Булгакова. И это тоже одно из проявлений «шариковщины». У собак оно выглядит как завывания на Луну. У человека, как обычно, под все подведена идеологическая база. Домком во главе с Швондером не может не петь. Тогда их служение пролетарским идеалам будет неполным. Шакалы, растерзавшие жертву, всегда заявляют о своем успехе радостным визгом. А если профессор Преображенский заявляет, что разруха в стране как раз от того, что люди поют хором вместо того, чтобы заниматься делом, то заявление это происходит от его, профессора, буржуйской несознательности. «Если бы сейчас была дискуссия, - начала женщина, волнуясь и загораясь румянцем, - я бы доказала Петру Александровичу…» Разумеется, заниматься словесными дуэлями гораздо проще, чем строить то самое жилье, которого вечно не хватает сознательным пролетариям, занятым кипучей революционной деятельностью. «Шариковщина» вездесуща и всепроникающа. В каждом человеке независимо от условий и обстоятельств его рождения и воспитания живет свой Полиграф Полиграфович. Только некоторым удается взять его за горло, уподобившись Борменталю, а иные просто отпускают тварь на свободу и сами не замечают, что сердце, бьющееся в их груди, уже не человеческое, а собачье. Ну что же, остается сделать вывод, дать окончательную формулировку «шариковщине». Изучив Полиграфа Полиграфовича, приглядевшись к Швондеру, сопоставив описанное в повести с жизненными реалиями, мы можем это сделать. «Шариковщина» - это мелочная мстительность, когда невозможность укусить вполне может быть возмещена тявканьем издали. Это загребание жара чужими руками и готовность в любой момент завизжать и поджать хвост. «Шариковщина» - это нежелание вырваться из своей ограниченной и зачастую грязной среды обитания. Эта демонстративная темнота - «учиться читать совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту». Это умение даже из самых умных вещей делать примитивные выводы, подчиненные шкурным интересам. «Шариковщина» - это неблагодарность во всех ее проявлениях, даже к тем, кто даровал тебе жизнь. Это болезненная гордость - «Я вас не просил». Это эгоизм и нежелание понимать людей, отличающихся по образу мысли. Их гораздо проще объявить несознательными - обвинить в скудоумии другого всегда проще, чем признать собственную бедность ума. «Шариковщина» - это элементарная житейская подлость. Это метод кнута и пряника к заведомо беззащитному человеку. Ты должна быть моей. И если сегодня ты отказываешься от авто и ананасов, то завтра тебе будет устроено сокращение штатов. Можно было бы продолжить, но уже все ясно. Ясно - и страшно. Ведь «шариковщина» - это не только средоточие мерзости и пороков. Это еще и вернейшее средство выжить среди людей. Тот, кто живет по методике Полиграфа Полиграфовича - неуязвим. Он сможет выйти из любой неурядицы, он победит любого противника, он преодолеет любое препятствие. И в его глазах победа будет дешевой - что может быть бесполезнее другого человека? Слоны - и те существа нужные. «Шариковщине» подчиняться нельзя. Потому что, как мудро заметил профессор Преображенский: «Наука еще не знает способов обращать зверей в людей».Повесть М. А. Булгакова «Собачье сердце» написана в 1925 году. К этому времени последствия Октябрьского переворота — социального эксперимента в масштабах всей страны — уже вполне прояснились. Именно с этой точки зрения рассматриваются в повести результаты эксперимента профессора Преображенского — Шариков и «шариковщина».
По происхождению Шариков, с одной стороны, бродячий пес, с другой стороны — беспутный пьяница, и совмещает в себе многие их черты. Главное чувство Шарикова — ненависть ко всем, кто его обижал.
Характерно, что чувство это как-то сразу оказывается близким классовой ненависти пролетариата к буржуазии (Шариков читает переписку Энгельса с Каутским), ненависти бедных к богатым (распределение жилплощади силами домового комитета), ненависть необразованных к интеллигенции. Получается, что весь новый мир построен на ненависти к старому. А для ненависти много не надо. Шариков, чьим первым словом было название магазина, где его обварили кипятком, очень быстро учится пить водку, хамить прислуге, превращает свое невежество в оружие против образованности. У него даже появляется духовный наставник — председатель домкома Швондер.
Шариков необходим Швондеру, потому что Швондер внутри — точно такой же шариков. В нем та же ненависть и страх перед силой, та же тупость. Ведь именно он способствует продвижению Шарикова по службе — тот становится уполномоченным по уничтожению бродячих собак и кошек. Ну, кошки еще понятно — пережиток прошлого. Но собак-то за что? И тут проявляется моральная основа «шариковщины» — неблагодарность и уничтожение себе подобных ради того, чтобы доказать свое отличие от них, самоутвердиться. Желание возвыситься за... счет других, а не ценой собственных усилий характерно для представителей так называемого нового мира. Швондер, вдохновляющий Шарикова на подвиги (например, на завоевание квартиры Преображенского), просто еще не понимает, то следующей жертвой будет он сам.
Когда Шариков был собакой, к нему можно было испытывать сочувствие. Совершенно незаслуженные лишения и несправедливости сопровождали его жизнь. Может быть, они дают право Шарикову и ему подобным на месть? Может быть, они борются за справедливость? Но в том — то и дело, что Шариков и шариковы думают только о себе. Справедливость в их понимании — это пользоваться теми благами, которыми раньше пользовались другие. О том, чтобы создать что — то для других, речи вообще нет. Об этом и говорит профессор Преображенский: «Разруха — в головах». Люди перестали заниматься делом, а занимаются борьбой, урыванием куска. Почему после революции нужно ходить в калошах по коврам, воровать шляпы в парадных? Люди сами творят разруху и «шариковщину». Такова социальная основа «шариковщины»: рабы, которые пришли к власти, однако полностью сохранили рабскую психологию. С одной стороны — это покорность и угодливость по отношению к вышестоящим, с другой стороны — холуйская жестокость к зависимым от них людям или таким же, как они.
В повести М. Булгакова профессор Преображенский сам исправляет свою ошибку. В жизни сделать это гораздо сложнее. Милый пес Шарик не помнит, что был уполномоченным Шариковым и уничтожал бродячих собак. Настоящие шариковы такого не забывают. Поэтому социальные эксперименты, в результате которых появляется «шариковщина», очень опасны.